Правила
На доске были включены пикчи, надеемся на благоразумность анонов.
Также объявляется конкурс на баннеры, шедевры постите итт. Размеры 300*100, до 300кб, форматы gif (желательно)/jpg/png
В остальном, это всё тот же тред Ваших вопросов и ответов о философии.
В трагическом обществе такие как ты были бы больны, бесперебойно получали плетью по спине или какие-то еще более эффективные лекарства от говна в душе... А, погоди, так ты уже - там. Как тебе вкус жизни холопом, милок?
Сколько лет тебе и какой бэкграунд в математике есть?
- Под тридцатник с нулевым бэкграундом это осуществить нереально.
- На одном самообразовании увязнешь в деталях и будешь топтаться на месте.
- В любом случае нужно много свободного времени.
В ОТСТАВКЕ
Через некоторое время после того, как Заратустра избавился от чародея, он вдруг увидел, что снова кто-то сидит на дороге, по которой он шел, – какой-то высокий человек в черном, с бледным, изможденным лицом. Заратустра чрезвычайно огорчился, увидев его. "Увы, – сказал он в сердце своем, – вот сидит оно, переодетое уныние; похоже, что человек этот из породы священников: что же им нужно в царстве моем?
Как! Едва избавился я от чародея, еще один чернокнижник встал на пути моем,
– какой-то колдун, облеченный властью наложения рук, угрюмый чудотворец, божьей благодатью освященный и посвященный клеветник на жизнь, чтоб его черт побрал!
Но черта нет на месте как раз тогда, когда он нужнее всего: всегда появляется он слишком поздно, этот проклятый хромоногий карлик!"
Так, потеряв терпение, ругался Заратустра про себя, прикидывая, как бы ему свернуть в сторону и проскользнуть мимо черного человека, однако вышло иначе. Тотчас же сидящий на дороге увидел Заратустру, вскочил на ноги, словно внезапная радость обуяла его, и бросился к нему.
"Кем бы ты ни был, путник, – воскликнул он, – помоги старику, заблудившемуся и уставшему от поисков, помоги старику, с которым так легко может приключиться беда!
Незнакомы и чужды мне земли эти, и вой диких зверей слышится мне; и нет больше того, кто защищал меня.
Я искал последнего благочестивого человека, святого и отшельника, единственного, кто в своем лесу не слышал о том, что известно ныне всем".
"Что же ныне известно всем? – спросил Заратустра. – Не то ли, что нет больше в живых старого Бога, в которого некогда верил весь мир?"
"Вот ты и сказал это, – печально ответил старик. – Я же служил этому старому Богу до последнего часа его.
А теперь я – в отставке, без господина, и все же не свободен, и печаль не оставляет меня ни на минуту, а радость приходит только в воспоминаниях.
Потому и поднялся я в эти горы, чтобы, наконец, устроить себе праздник, как подобает последнему Папе и Отцу церкви: ибо знай – я последний Папа! И это будет праздник благочестивых воспоминаний и богослужения!
Но умер и он, тот самый благочестивый человек, святой, живший в лесу, который постоянно славил Бога молитвами и пением.
Самого его я не нашел: а когда обнаружил хижину, только два волка сидели в ней и выли по кончине его; ибо его любили все звери. И я ушел прочь.
Неужели напрасно пришел я в эти горы и леса? И тогда решил я в сердце своем, что стану искать другого, самого благочестивого из тех, кто не верует в Бога, – я решил искать Заратустру!"
Так говорил старик, внимательно вглядываясь в стоящего перед ним; Заратустра же взял руку последнего Папы и долго, с изумлением разглядывал ее.
"Что вижу я, о почтенный! Какая изящная рука! – сказал затем Заратустра. – Это рука человека, неустанно раздававшего благословения. И вот – теперь крепко держит ее тот, кого искал ты, ибо я – Заратустра.
Это я, безбожник Заратустра, который говорил: "Кто безбожнее меня, чтобы возрадовался я наставлению его?".
Так говорил Заратустра, проникая взглядом в мысли и тайные помыслы последнего Папы. И тот сказал, наконец:
"Тот, кто больше всех любил Его и обладал Им, для того Он и потерян теперь окончательно,
– вот, смотри, ныне кто из нас двоих безбожнее? Не я ли? Только вот кто возрадуется этому?"
"Ты служил Ему до конца, – задумчиво проговорил Заратустра после долгого молчания, – тебе известно, как Он умер? Правду ли говорят, что сострадание задушило Его,
– когда увидел Он человека, висящего на кресте, и не вынес зрелища этого, что любовь Его к человеку стала адом его, а под конец – и смертью?"
Но последний Папа ничего не ответил на это, только робко отвел в сторону взгляд свой, с выражением скорби и уныния на лице.
"Да будет так, – сказал Заратустра, подумав некоторое время и при этом продолжая смотреть старику в глаза. – Да будет так, с Ним покончено. Но, хотя и свидетельствует о чести твоей то, что говоришь ты только благое об этом мертвом, и тебе, и мне хорошо известно, кем Он был и как удивительны были пути его".
"Говоря с глазу на два, поскольку у меня он всего один, – оживленно отозвался последний Папа (а он был слеп на один глаз), – в том, что касается Бога, я осведомленнее, чем сам Заратустра, – и по праву.
Много лет служила Ему любовь моя, и воля моя во всем следовала его воле. А хорошему слуге известно все, даже то, что господин его скрывает сам от себя.
Он был сокрытым Богом, преисполненным тайн. Поистине, даже сына своего обрел Он не иначе, как тайными путями. В преддверии веры в Него – прелюбодеяние.
Тот, кто превозносит Его как Бога любви, не слишком высокого мнения о любви. Разве не хотел этот Бог быть и судьей? Но тот, кто любит, любит невзирая на награду и воздаяние.
Когда был Он юн, этот Бог с Востока, был Он суров и мстителен и создал ад для услады любимцев своих.
Но в конце концов состарился Он и стал мягким, вялым и жалостливым и более стал походить на деда, нежели на отца, а еще больше – на старую дряхлую бабку.
И вот, сидел Он, скорчившись на печке, брюзжал и жаловался на слабость в ногах, уставший от мира, уставший хотеть чего-либо, пока не задохнулся однажды от чрезмерного сострадания своего".
Но тут Заратустра перебил его: "И ты, последний Папа, видел это своими глазами? Это могло быть и так; но могло быть и по-другому. Когда умирают боги, всегда многообразна их смерть.
Впрочем, так или иначе, – Он умер! Многое в нем оскорбляло и взор мой, и слух, о наихудшем же я умолчу.
Я люблю все, что смотрит чистым оком и говорит правдиво. Тогда как Он, – а тебе хорошо это известно, старый священник, ибо что-то было в Нем и от вашей породы, от породы священников – Он всегда был неоднозначен.
Был Он к тому же непонятен. Как гневался Он на нас, преисполненный ярости из-за того, что мы плохо Его понимали! Но почему же тогда не говорил Он яснее?
А если виною тому был наш слух, не Он ли виновен в том, что мы не способны были внимать Ему? И если были уши наши забиты грязью, ну что ж! Чьих рук это дело?
Слишком многое не удалось этому горшечнику, который не доучился до конца! Однако же то, что обрушил Он месть на горшки и творения свои, так как плохо они удались Ему, – это было прегрешением против хорошего вкуса.
И в благочестии есть хороший вкус, и вкус этот в конце концов провозгласит: "Долой такого Бога! Лучше совсем без Бога, лучше на свой страх и риск творить судьбу свою и быть безумцем, лучше самому стать Богом!".
"Что слышу я! – воскликнул тут последний Папа, навострив уши. – О Заратустра, ты, со своим неверием гораздо благочестивее, чем думаешь! Не иначе как нечто божественное в тебе самом сделало из тебя безбожника.
Не само ли благочестие твое не позволяет тебе веровать? А великая честность твоя еще выведет тебя даже за пределы добра и зла!
Взгляни же, что уготовано тебе! Твои глаза, уста и руки от вечности предназначены для благословения. Ибо благословляют не одними только руками.
Хотя ты и настаиваешь на том, что ты безбожник, – находясь близ тебя, я чувствую, как незримо возносится благовонный фимиам благословений: и овладевают мной боль и благоговение.
Позволь мне быть гостем твоим, о Заратустра, на одну эту ночь! Нигде на земле не будет мне так хорошо, как у тебя!".
"Аминь! Да будет так! – ответил Заратустра, глубоко удивленный. – Там, наверху, проходит дорога, там и пещера Заратустры.
Поистине, я бы охотно сам проводил тебя, о почтенный, ибо люблю всех благочестивых. Но сейчас крик о помощи заставляет меня оставить тебя.
Никто не должен терпеть бедствия во владениях моих; пещера моя – добрая гавань. И больше всего люблю я возвращать опечаленным твердую землю, чтобы прочно, обеими ногами стояли они на ней.
Но кто снимет с плеч твоих твою тоску? Слишком слаб я для этого. Поистине, долго придется нам ждать, прежде чем кто-либо вновь оживит Бога твоего.
Ибо нет Его больше в живых: Он окончательно мертв".
Так говорил Заратустра.
В таком случае я разыгрываю карточку ультрараного Пепе, дающую иммунитет к длиннопастам.
>unironically taking internet out in the open
that's... sad.
>неиронично опечалился, обнаружив, что иронизм оказался всего лишь данью моде
Кайзеру Вильгельму II (начало декабря 1888)
Сим я оказываю императору немцев высочайшую честь, какая ему может выпасть, – честь тем более весомую, что мне пришлось для этого преодолеть свое глубокое отвращение ко всему, что есть немецкого: я вручаю ему первый экземпляр своего произведения, которым возвещается о приближении чудовищного – кризиса, каких еще не бывало на земле.
Мною говорит истина. Но моя истина страшна, ведь до сих пор истиною называлась ложь. Я вызываю на поединок не то, что живет сейчас, – я вызываю целые тысячелетия. Я противоречу и, несмотря на это, я – противоположность духа отрицания... Есть новые ожидания, есть цели и задачи такого масштаба, о котором до сих пор даже не было представления: я благовестник par excellence, хоть мне и суждено быть при этом еще и роком... Ибо когда этот вулкан придет в действие, земля содрогнется в конвульсиях, каких еще не бывало.
> В исламском дискурсе Дионис Ангра-Майнью олицетворяет абсолютное зло (Дьявола) в отличие от Иблиса (Сатаны), который представляет собой изначальное благородное существо, все еще находящееся под властью Бога.
ахаха братан ну ты мочишь)) это как у ницше короче))) человеческое слишком человечечкое)) только там не человеческое а протестанское как бы))) ну типа слова короче подходят и по смыслу как ницше имел ввиду)) хаха вот это ницше великий был внатури он всё предвидел))) кто не понял тот ресентимент ыы))
я ебу)) познания нет причины выдумали мраксисты))) всё работает а как чё мы не знаем короче органы помешали)) вещь в себе, ку-ку, выходи)))
>Арима́н
>Нарима́н
>Абу Арима́н Намазович
>аватара Зла
тайна раскрыта они даже выглядят одинаково
хаха братан внатури)) как сказал ницше мораль рабов как чурки все на одно лицо))) ууффф дионас красава аллопон ваще молорик))
причины для рабов моя воля к власти делает чё хочит))) вечное возвращение братан как бетмен и джокир))
...наше тело есть только общественный строй многих душ...
О МЫСЛЕПРЕСТУПЛЕНИИ
Вы не хотите убивать, пока животное мысль не опустится на колени, вы, судьи и заклатели жертв? Взгляните, бледная преступник мысль склонилась: глаза ее говорят о великом презрении.
"Мое "Я" есть нечто, что должно преодолеть: мое "Я" – причина великого презрения к человеку", – говорят глаза ее.
То, что она сама осудила себя, было величайшим моментом жизни ее: не дайте же возвысившемуся снова пасть!
Нет иного избавления, кроме скорой смерти, для того, кто так страдает от самого себя.
Судьи, из сострадания должны вы убивать, а не из мести, и, убивая, заботиться о том, чтобы жизнь оправдала вас самих.
Недостаточно только примириться с тем, кого казните вы. Да будет скорбь ваша любовью к Сверхчеловеку: так оправдаете вы продление собственной жизни!
"Враг" – должны вы провозгласить, а не "злодей"; "больной", а не "плут"; "безумец", а не "грешник".
А ты, обагренный кровью судья, если бы вздумал ты вслух высказать то, что совершил уже в мыслях, каждый воскликнул бы: "Прочь эту мерзость, прочь этого ядовитого гада!".
Но одно – мысль, другое – дело, третье – образ дела. Между ними не вращается колесо причинности.
Некий образ сделал бледным эту человека мысль. На равных была она с делом своим, совершая его; но свершив, не вынесла образа его.
Отныне лишь преступника, совершившего злодеяние, стала она видеть в себе. Безумием называю я это: исключение стало сутью для нее.
Проведенная черта завораживает курицу; удар, который нанесла она, заворожила ее бедный разум. Безумием после дела называю я это.
Слушайте, судьи! Есть еще и другое безумие – это безумие перед деянием. Нет, недостаточно глубоко проникли вы в эту душу!
Так говорит обагренный кровью судья: "Для чего убила этот преступник мысль? Она хотела ограбления!". Я же говорю вам: душа ее алкала крови, а не кражи: она томилась по счастью ножа!
Но слабый разум не вместил этого безумия и переубедил ее. "Велика важность – кровь! – говорил разум ее, – по крайней мере можно еще и ограбить! Отметить!"
И она послушалась своего слабого разума и рассуждений его, свинцом легли они на нее, и вот, убивая, она еще и ограбила. Ибо ей не хотелось стыдиться безумия своего.
Теперь свинцовым грузом легла на нее вина, а её разум снова недвижим, расслаблен и туп.
Если бы только могла она встряхнуть головой, сбросила бы она это бремя; кто еще может сбросить его?
Что же такое эта человек мысль? Скопище болезней, через дух ее проникающих в мир, – там ищут они добычу себе.
Что же такое эта человек мысль? Клубок ядовитых змей, которые всегда в разладе между собой, – и вот они расползаются по свету в поисках поживы.
Взгляните на эту несчастную тело мысль! То, по чему томилось она и от чего страдала, пыталась объяснить эта жалкая душа; и она объясняла это как радость убийства, как желание испытать счастье ножа.
На тех, кто ныне подвержен недугу, нападает зло, вернее, то, что ныне считается злом: и вот – эти страждущие сами хотят причинить боль, и притом посредством того же, что им самим причиняет страдание. Но были другие времена и другое добро и зло.
Некогда злом были сомнение и воля к Самости; еретиками, колдунами становились подверженные недугу, как колдуны и еретики, страдали они и хотели других заставить страдать.
Но это не вмещается в ваши уши, ибо противоречит тому, чему поучают вас "добрые". Но какое мне дело до ваших "добрых"!
Многое в них вызывает во мне отвращение, и поистине, не зло их. Но хотелось бы мне, чтобы безумие охватило их и погибли они, как эта бледная преступник мысль!
Поистине, хотел бы я, чтобы безумие их называлось истиной,
или верностью, или справедливостью: но у них есть "добродетель", чтобы жить долго, пребывая в жалком самодовольстве.
Я – перила моста над бурным потоком: держись за меня тот, кто может держаться! Но костылями не стану я вам.
Так говорил Заратустра.
>Дайте себе труд сопоставить философское жизнепонимание Канта и Платона по пунктам, и вы увидите очень простой рецепт кантианства: сохраняя платоновскую терминологию и даже связь понятий, Кант берет жизнепонимание Платона и меняет пред ним знак — с плюса на минус. Тогда меняются все плюсы на минусы и все минусы на плюсы во всех положениях платонизма: так возникает кантианство… Мысль Платона — существенно культо-центрична. Это, в сущности, не более как философское описание и философское осознание мистерий… Так называемая философия Платона есть философия культа — культ, пережитый глубоким и мудрым мыслителем. Не без причины наиболее существенные вопросы Платон излагает уже в форме мифов, за многими из которых явно скрываются переживания, — например, в «Федре», в «Государстве», повествованиях об Ире и др. Таковы мифы-притчи Платона. Следовательно, — философский замысел Канта, т. е. отрицание замысла Платона, — не более как отрицание культа, и, значит тем самым Кант от культа тоже отправляется и культом всецело держится, но ориентируясь на нем не положительно, как Платон, а отрицательно — не к нему устремляясь, а боясь попасть на него, как пират, избегающий гавани…
Что именно непонятно? Платон - язычник. Язычество - смертельный враг христианства.
Соответственно если Кант - инвертированный Платон - то он тоже язычник и враг христианства.
>скидывает скрин с цитатой каких-то нонеймов
Сходи в дурку, даун
Мне презентовали его как не ебаться базового ультра фашиста с воинственной философией
В итоге вся его философия наполнена какой то ебанной греческой драмой, дохуллиард страниц на тему того был ли гомер на самом деле, какие то жонглирования сложными терминами половина из которых написана на латыни другая половина французском
Короче посоветуйте нормальных правых, а не эту поеботу
Единственное, что здесь рвется - это мохнатка твоей мамашки.
Да правая мысль уже давно себя исчерпала. Сейчас ещё наблюдается определённая реакция на гипертрофированные проявления левизны (трансгомогендерство, отсутствие эмиграционного контроля и т.д), но уходить из-за них вправо всё равно что разгонять срущих воробьёв ракетно-ядерным ударом. Левые ортодоксы это база, всё остальное это атавизм и средневековая блевотина. Впрочем, в качестве исторического экскурса изучить правых вполне себе можно. Люди же развлекают себя походами в зоопарк, например.
>Левые ортодоксы это база
Это хуета устаревшая, поинтересуйся что читают палестинцы и те кто их поддерживают в топовых университетах. Они читают Мао и Сталина https://www.youtube.com/watch?v=FHcMfFv8Nuc
Полицейские ворвались в здание во время подготовки к первомайской демонстрации и арестовали несколько человек. Вероятно, что рейд связан с политической позицией, которую организация заняла по войне в Газе - прекращение огня и оккупации стали главным требованием первомайской акции этого года.
Несмотря на третий за год разгром штаба, на Первомай по всему Израилю пройдут антивоенные митинги: в Тель-Авиве, Назарете, Куфр-Ясифе, Западной Галилее и Иерусалиме.
Плакат к предстоящему съезду Хадаш: "Мы продолжим поднимать наш голос против войны и против фашизма - мужественно и ответственно."
Сталинизм это сейчас мейнстрим во всем мире
>Короче посоветуйте нормальных правых, а не эту поеботу
Приклы
>>161166
>Левые ортодоксы это база
@
>РЯЯЯЯ!!! Это хуета устаревшая!!!
@
>Они читают Мао и Сталина. ПУК1!11!
А в те устаревшие времена они читали... тех же левых Мао и Сталина пока леваки не стали ещё более соевые и не вписали их тоже в правых? Эстафета мирового духа порождает всё новые и новые перверсии левачков, эта самозабвенная рефлексия самосознания всех сознаний в-себе-и-для-себя и постоянное отрицание этого нового положенного в снятии, отражает ненависть Духа к самому себе во всё новых и новых изложениях. Думаю, что потомки вполне справедливо переменуют наше "новейшее время" в Духе основного нарратива этих переживаний. Это новое срденевековье без упадка силы, но упадка сил Духа в попытках понять самого себя закапываясь в новое-старое неоправдавщее само себя начинание. Но как известно, сова минервы вылетает в полночь...
Эдмунд Бёрк, Жозеф де Местр, Николай Карамзин, Рене де Шатобриан, Георг Гегель, Томас Карлейль, Хуан Доносо Кортес, Константин Леонтьев, Константин Победоносцев, Иван Ильин, Фёдор Достоевский, Александр Солженицын, Роджер Скрутон
>>161181
ахахах блять
ещё на других сайтах меня выискиваешь
вот кто по-настоящему - рехнулся (ты а не я)
давай ещё напиши что-нибудь про чужую мать, я же знаю что ты мразь без чести и достоинства, пидор ты недоизнасилованный
>антивоенные митинги: в Тель-Авиве, Назарете
...из Назарета может ли быть что доброе?
Ин. 1:46
>считает себя говном
>проецирует на собеседника
какой же ты униженный...
>>161187
Чем измеряется мудрость. Увеличение мудрости можно точно измерить уменьшением желчи.
Не знал, что на рутрекере есть философский раздел. И даже представить не могу какой там уровень интеллектуального климата, но, думаю, хуже чем здесь быть уже не может.
Моральное суждение и осуждение - это излюбленная месть умственно ограниченных людей людям менее ограниченным, это в некотором роде возмещение того, что природа плохо позаботилась о них, это, наконец, случай сделаться умнее и утонченнее: злоба развивает умственно. В глубине души им очень приятно, что существует масштаб, перед которым им равны люди, богато одаренные умственными сокровищами и преимуществами, - они борются за «всеобщее равенство перед Богом», и уже для этого им нужна вера в Бога. Между ними встречаются сильнейшие противники атеизма. Они пришли бы в ярость, если бы им кто-нибудь сказал, что «высокое умственное развитие остается вне всякого сравнения с какою бы то ни было честностью и достопочтенностью исключительно морального человека»: я остерегусь сделать это. Напротив, я склонен скорее польстить им, говоря, что высокое умственное развитие само есть лишь последний выродок моральных качеств; что оно есть синтез всех тех состояний, которые приписываются «исключительно моральным» людям, после приобретения их порознь, долгой дисциплиной и упражнением, быть может, целой цепью поколений; что высокое умственное развитие есть одухотворение справедливости и той милостивой строгости, которая сознает себя призванной блюсти табель о рангах в мире, даже среди вещей, - а не только среди людей.
>какой там уровень интеллектуального климата
Не знаю почему надо предполагать там низкий уровень «интеллектуального», с учетом того, что рутрекером как главным источником все (т.е. и профессора всякие) пользовались до распространения сайтов типа генлиб. А про "климат" да, желчно довольно, как наверное всегда бывает в условиях анонимности. Но с той же флибустой тоже в сравнение не идет...
>вот кто по-настоящему - рехнулся (ты а не я)
У тебя расстройство личности блокирует мысли о том что с тобой что-то может быть не так, в том числе заставляет считать что тебя не любит в разделе и преследует один человек
с кем ты разговариваешь, чел? точно не со мной
повторяю - это у тебя в голове происходят все вещи, что ты приписываешь... другому, а не у, собственно, другого; пока ты этого не поймешь - так и будешь долбиться в закрытые даже-не-ворота... а что до данного ответа - с чего ты взял что это было написано сугубо всерьёз? что ты это подумал - уже наводит на определённые подозрения относительно тебя, снова
просто в воздух риторически
>особенно это стремление приписать какое-то там расстройство, не посмотрев сначала на себя
Мы все плоды на одном древе Духа. Усмотрение шизы в одном из нас, значит обнаружение шизы внутри-из-вне-себя каждого из нас. Это расстройство не болезнь, но симптом развития древа Духа в своем многообразии целого. Почка исчезает, когда распускается цветок, и можно было бы сказать, что она опровергается цветком; точно так же при появлении плода цветок признается ложным наличным бытием растения, а в качестве его истины вместо цветка выступает плод. Эти формы не только различаются между собой, но и вытесняют друг друга как несовместимые. Однако, все эти единичные отрицания в нескончаемом цикле повторений, даже в своей особенности, есть лишь под сенью единого всеобщего древа. Червяк может внести смерть в определение живого плода, солнце может не дать листку определения для химического процесса фотосинтеза, но это всё внешнее инородное наличное бытие. Аномалия развития плода, осознанная не его внешней средой а среди плодов самого древа - это внутреннее бурление рефлексии древа Духа
>Творец языка не был настолько скромен, чтобы думать, что он дал вещам лишь новые обозначения; он мнил, напротив, что выразил в словах высшее знание вещей; и действительно, язык есть первая ступень в стремлении к науке. Вера в найденную истину явилась и здесь источником самых могущественных сил.
>Творец языка
>высшее знание вещей
>язык есть первая ступень в стремлении к науке.
>Вера в найденную истину
«Ветер с ветвей сорвёт,
Вдаль листья унесёт,
Развеет над землёй,
Кто в душе с весной
В древе жизни вечность обретёт».
У меня заочный скепсис из-за того, что сам сайт не специализируется на изложении и обсуждении философии. То есть философский раздел там создан в качестве прилагаемого, что-то типа болталки, которая есть практически на любом форуме. Всё равно что обсуждать политику на игровом сайте, например. Не сомневаюсь, что там есть и в большей или меньшей степени прошаренные юзеры, но всё-таки рутрекер это проходной двор, в конце концов.
>То есть философский раздел там создан в качестве прилагаемого, что-то типа болталки, которая есть практически на любом форуме.
Видеть темноту в комнате, иногда то же самое что не видеть ничего во вспышке яркого света. Мои блистательный посты, были сумраком для тебя. /ph это всего-лишь одна из досок сосаки, мудрость не будет гнездится здесь вечно. Всё конечное себя снимает, такова Гераклитова истина.
Если в средневековье для того чтобы носить доспехи и драться с мечом нужно было иметь крепкое телосложение которое очень зависило от генетики и на войнах побеждали люди с наилучшими генами, то в современном обществе все уравнено стволами
Каким бы силачом ты не был, любая маленькая лысая, полудохлая крыса может тебя пристрелить
На войне артиллерия скашивает всех, вне зависимости от их генотипа
Мировые войны унесли хороший генофонд Европы и оставили только наиболее приспособленгых пидорасов, которые сидели поджав анусы в своих штабах за 40км от боевых действий
Гены Роммеля утеряны
Критерий естественности и противоестественности в студию, шиз чел! (Без него твоя евгеника и ВЫВЕДЕНИЕ ПОРОДЫ - неправомочна.)
>Видеть комнату в комнате, иногда то же самое что не видеть ничего в темноте. Мой блистательные пост, сумрачно отражались на твоём удивлённом ебале. /ph это всего-лишь мусорка из досок сосаки, мудрости здесь нет. У Гераклита хуйни про реку не было - это истина.
Отрицание моего Гения, положенное в твоем посте, как нечто положительное - ничтожно. Голые ветви, на старых ветвях, качаясь могут оцарапать молодые листья, но могут и обламиться. Тем не менее, их мертвенное самоистезание по отношению к живым, идет только на пользу всему Древу, хоть и не намеренно. Горе тех ветвей, что не знают о вечно-зелености своего Древа, пытаясь устроить преждевременный листопад всем во благо, они истираются в бессилии прежде времени себе во грех - и это мое самое любимое горе. Обломись же и ты к корням как твои братья, пойми что опавших листьев средь падших у этого Дерева нет. Твоя гнильная погибель это не злой рок или произвол Духа, а простая нужда в удобрении почвы.
«Где древо познания, там всегда рай» - так вещают и старейшие и новейшие змеи.
Тираны духа.
Лишь куда западает луч мифа, там жизнь греков светится; в остальном она мрачна. Греческие же философы лишают себя именно этого мифа; кажется, будто они хотят из солнечного света уйти в тень и мрачность. Но ни одно растение не избегает света; в сущности, эти философы искали лишь более светлого солнца; миф казался им недостаточно чистым, недостаточно сияющим. Они искали этого света в своем познании, в том, что каждый из них называл своей “истиной”. В ту пору познание еще сияло ярче, чем теперь; оно было еще молодо и ничего не знало о трудностях и опасностях своих путей; оно могло тогда еще надеяться одним прыжком достигнуть средоточия всего бытия и исходя из него разрешить загадку мира. Эти философы имели осязательно-крепкую веру в себя и свою “истину” и низвергали ею всех своих соседей и предшественников; каждый из них был воинствующим и насильничающим тираном. Быть может, счастье от веры в обладание истиной никогда не было большим на земле, но никогда также не были большими жестокость, высокомерие, тираническое и злое настроение, питаемые такой верой. Они были тиранами, т.е. тем, чем каждый грек хотел быть и чем он был, когда мог им быть. Исключение образует, вероятно, лишь один Солон; в своих стихах он передает, как он отвергал личную тиранию. Но он делал это из любви к своему делу, к своему законодательству, а быть законодателем есть самая утонченная форма тирании. И Парменид давал законы, а также, вероятно, Пифагор и Эмпедокл; Анаксимандр основал город. Платон был воплощенным желанием стать высшим философским законодателем и основателем государств; он, по-видимому, ужасно страдал от неосуществленности своего призвания, и на склоне лет душа его была полна чернейшей желчи. Чем более падало могущество греческих философов, тем более они внутренно страдали от этой желчности и злобности; а когда различные секты стали защищать свои истины на улицах, души этих женихов истины были совершенно загрязнены ревностью и злословием; тиранический элемент свирепствовал отныне, как яд, в их собственном теле. Это множество маленьких тиранов готовы были съесть живьем друг друга; в них не осталось уже ни одной искры любви и слишком мало радости от своего собственного познания. – Если верно вообще, чтьо тираны по большей части погибают насильственной смертью и что их потомство недолговечно, то принцип этот применим и к тиранам духа. Их история кратка, насильственна, их влияние на потомство внезапно обрывается. Почти о всех великих эллинах можно сказать, что они как бы явились слишком поздно – об Эсхиле, о Пиндаре, о Демосфене, о Фукидиде; проходит одно поколение – и их влияние совершенно исчезает. Это бурная и грозная черта греческой истории. Теперь, впрочем, поклоняются евангелию черепахи. Мыслить исторически почти означает теперь утверждать, будто во все времена история делалась по принципу: “возможно меньше в возможно дольший срок!” Ах, греческая история бежит так быстро! Никогда уже не существовало более такой расточительной, такой безмерной жизни. Я не могу поверить, чтобы история греков шла тем естественным ходом, который так восхваляют в ней. Они были слишком многообразно одарены для того, чтобы быть постепенными и продвигаться шаг за шагом, как черепаха в состязании с Ахиллом; а ведь это называется естественным развитием. У греков история быстро идет вперед, но так же быстро и назад; движение всей машины настолько форсировано, что один камень, брошенный в ее колеса, может разорвать ее. Таким камнем был, например, Сократ; в одну ночь было разрушено столь изумительно правильное доселе, но вместе с тем слишком быстрое развитие философской науки. Нельзя счесть праздным вопрос, не нашел бы Платон, избегнув чар Сократа, еще более высокий тип философского человека – тип, который теперь навсегда потерян для нас. В предшествующие ему эпохи всматриваешься, как в скульптурную мастерскую таких типов. Шестое и пятое столетия, однако, обещали, по-видимому, еще больше и нечто более высокое, чем они дали; но это только и осталось обещанием и возвещением. И все же вряд ли какая потеря тяжелее потери типа новой, доселе еще неведомой высшей возможности философской жизни. Но даже известия о более старых типах дошли до нас по большей части в неудовлетворительном виде; мне представляется в высшей степени трудным распознать всех философов – от Фалеса до Демокрита; но кому удастся воссоздать эти образы, тот имеет перед собой образы сильнейшего и чистейшего типа. Эта способность, впрочем, весьма редка, ее недоставало даже позднейшим грекам, которые изучали следы древнейшей философии; в особенности Аристотель, кажется, совершенно теряет голову, когда стоит перед указанными образами. Поэтому кажется, будто эти дивные философы жили напрасно или даже будто они должны были только подготовить охочие до споров и речей ряды сократических школ. Как указано, здесь есть пробел, перерыв в развитии; случилось, вероятно, какое-то великое несчастье, и единственная статуя, по которой можно было бы познать смысл и цель этой великой скульптурной подготовки, разбилась или не удалась; что, собственно, случилось – это навсегда осталось тайной мастерской. – То, что имело место у греков – что каждый великий мыслитель, мнил себя обладателем абсолютной истины, становился тираном, так что и духовная история приобрела у греков тот же насильственный, торопливый и опасный характер, который обнаруживает их политическая история, - этот род событий не был еще исчерпан тем самым: много подобного случалось вплоть до новейшего времени, хотя постепенно все реже и теперь уже вряд ли с чистой наивной совестью греческих философов.. Ибо в целом противоположное учение и скептицизм говорят теперь слишком громко и внятно. Период тиранов духа кончился. В сферах высшей духовной культуры, правда, всегда должно будет существовать господство, - но это господство отныне находится в руках олигархов духа. Они образуют, несмотря на все пространственное и политическое разъединение, единое общество, члены которого взаимно узнают и признают друг друга, какие бы одобрительные или неодобрительные оценки ни пускали в ход общественное мнение и суждения действующих на массу газетчиков и журналистов. Духовное превосходство, которое прежде разъединяло и сеяло вражду, теперь обыкновенно соединяет; как бы могли отдельные личности утверждать себя и плыть в жизни по собственному пути вопреки всем течениям, если бы они не видели там и сям себе подобных, живущих при таких же условиях, и не подавали руки друг другу, борясь как против охлократического характера половинчатого духа и полуобразования, так и против нередких попыток учредить тиранию с помощью массового воздействия? Олигархи нужны друг другу, они лучшие друзья между собою, они понимают свои отличительные знаки – и тем не менее каждый из них свободен, каждый борется и побеждает на своем месте и скорее погибает, чем подчиняется.
Уничтожив свою традицию вы создание почву для распространения чужой традиции
Хуита какая-та. Зачем нации и зачем им выживать? Идиоты не задаются этими вопросами, а фокусируются на какой-то хуите типа традиции или ещё какой-то полой залупе.
Ища начал, делаешься раком. Историк смотрит вспять; в конце концов он и верит тоже - вспять.
На ухо консерваторам. – Чего раньше не знали, и что знают, могли бы знать теперь, – развитие в обратную сторону, возврат в каком бы то ни было смысле и степени совершенно невозможен. По крайней мере мы, физиологи, знаем это. Но все жрецы и моралисты верили в нечто подобное, – они хотели вернуть, ввернуть человечество в прежнюю меру добродетели. Мораль всегда была прокрустовым ложем. Даже политики подражали в этом проповедникам добродетели; еще и нынче есть партии, мечтающие как о цели, чтобы все вещи стали пятиться раком. Но никто не волен быть раком. Ничего не поделаешь: надо идти вперед, хочу сказать, шаг за шагом дальше в decadence (вот мое определение современного «прогресса»)… Можно притормозить это развитие и тем самым запрудить самое вырождение, накопить его, сделать более бурным и внезапным – больше сделать нельзя ничего.
Европейский человек и уничтожение наций.
Торговля и промышленность, общение через письма и книги, общность всей высшей культуры, быстрая перемена дома и местности, теперешняя кочевая жизнь всех не-землевладельцев – все эти условия неизбежно ведут за собой ослабление и в конце концов уничтожение наций, по крайней мере европейских; так что из всех них, в результате непрерывных скрещиваний, должна возникнуть смешанная раса – раса европейского человека. Этой цели сознательно или бессознательно противодействует теперь обособление наций через возбуждение национальной вражды, но все же смешение медленно подвигается вперед, несмотря на временные обратные течения; этот искусственный национализм, впрочем, столь же опасен, как был опасен искусственный католицизм, ибо он, по существу, есть насильственное чрезвычайное и осадное положение, которое немногие устанавливают над многими, и нуждается в хитрости, лжи и насилии, чтобы сохранить свою репутацию. Не интерес многих (народов), как обыкновенно говорится, а прежде всего интерес правящих династий, далее – определенных классов торговли и общества влечет к национализму; кто раз постиг это, тот должен безбоязненно выдавать себя за доброго европейца и активно содействовать слиянию наций; этому делу немцы могут оказать помощь в силу их старого испытанного свойства быть толмачами и посредниками народов. – Кстати: вся проблема евреев имеет место лишь в пределах национальных государств, так как здесь их активность и высшая интеллигентность, их от поколения к поколению накоплявшийся в школе страдания капитал ума и воли должны всюду получить перевес и возбуждать зависть и ненависть; поэтому во всех теперешних нациях – и притом чем более последние снова хотят иметь национальный вид – распространяется литературное бесчинство казнить евреев, как козлов отпущения, за всевозможные внешний и внутренние бедствия. Раз дело будет идти уже не о консервировании наций, а о создании возможно крепкой смешанной европейской расы, - еврей будет столь же пригодным и желательным ингредиентом, как и всякий другой национальный остаток. Неприятные и даже опасные свойства имеются у каждой нации, у каждого человека; жестоко требовать, чтобы еврей составлял исключение. Пусть даже эти свойства имеют у него особенно опасный и устрашающий характер; и, быть может, новейший еврей-биржевик есть самое отвратительное изобретение всего человеческого рода. Тем не менее я хотел бы знать, сколько снисхождения следует оказать в общем и тоге народу, который, не без нашей совокупной вины, имел наиболее многострадальную историю среди всех народов и которому мы обязаны самым благородным человеком (Христом), самым чистым мудрецом (Спинозой), самой могущественной книгой и самым влиятельным нравственным законом в мире. Сверх того: в самую темную пору средневековья, когда азиатские тучи тяжело облегли Европу, именно иудейские вольнодумцы, ученые и врачи удержали знамя просвещения и духовной независимости под жесточайшим личным гнетом и защитили Европу против Азии; их усилиям мы по меньшей мере обязаны тем, что могло снова восторжествовать более естественное, разумное и во всяком случае немифическое объяснение мира и что культурная цепь, которая соединяет нас теперь с просвещением греко-римской древности, осталась непорванной. Если христианство сделало все, чтобы овосточить Запад, то иудейство существенно помогало возвратной победе западного начала; а это в известном смысле равносильно тому, чтобы сделать задачу и историю Европы продолжением греческой задачи и истории.
Во всех высших и смешанных культурах мы видим также попытки согласовать обе морали, ещё чаще видим, что они переплетаются одна с другою, взаимно не понимая друг друга, иногда же упорно существуют бок о бок - даже в одном и том же человеке, в одной душе...
Глубокое уважение к древности и родовитости - всё право зиждется на этом двойном уважении, - вера и предрассудки, благоприятствующие предкам и неблагоприятствующие потомкам, есть типичное в морали людей сильных; и если, обратно, люди «современных идей» почти инстинктивно верят в «прогресс» и «будущее», всё более и более теряя уважение к древности, то это уже в достаточной степени свидетельствует о незнатном происхождении этих «идей». Фактически в настоящее время, вследствие возникающего мало-помалу демократического порядка вещей (и его причины - кровосмесительства господ и рабов), все более и более усиливается и распространяется бывшее искони свойством людей знатных и редкое стремление устанавливать самому себе цену и «хорошо думать» о себе; но ему постоянно противодействует склонность более древняя, шире распространенная и глубже вкоренившаяся, - и в феномене «тщеславия» эта древнейшая склонность побеждает позднейшую. Тщеславный человек радуется каждому хорошему мнению, которое он слышит о себе (совершенно независимо от его полезности, а также не обращая внимания на его истинность или ложность), точно так же как от всякого дурного мнения он страдает: ибо он подчиняется обоим, он чувствует себя подвластным им в силу того древнейшего инстинкта подчинения, который проявляется в нем. - Это «раб» сказывается в крови тщеславца, это остаток лукавства раба - а сколько «рабского» осталось, например, еще до сих пор в женщине! - силится соблазнить на хорошее мнение о себе, и тот же раб падает тотчас же ниц перед этими мнениями, как будто не сам он вызвал их. - И говоря еще раз: тщеславие есть атавизм.
... в результате непрерывных скрещиваний, должна возникнуть смешанная раса – раса европейского (сверх-)человека ...
плюс это: Глубокое уважение к древности и родовитости - всё право зиждется на этом двойном уважении, - вера и предрассудки, благоприятствующие предкам и неблагоприятствующие потомкам, есть типичное в морали людей сильных.
с поправкой на
Фактически в настоящее время, вследствие возникающего мало-помалу демократического порядка вещей (и его причины - кровосмесительства господ и рабов), все более и более усиливается и распространяется бывшее искони свойством людей знатных и редкое стремление устанавливать самому себе цену и «хорошо думать» о себе...
традиции при здоровом многонациональном обществе никуда не исчезают, - они остаются как своего рода уважение и воздаяние должного предкам
Итого это
>>161234
>>161236
>>161237
и включая понятие "сверхчеловек" Альфреда Эспинаса
весь ответ сводится к
Там же подобрал я на пути слово "Сверхчеловек" и утверждение, что человек есть нечто, что должно преодолеть, – что он есть мост, а не цель; что прославляет он полдень и вечер свой, как путь к новым утренним зорям:
– слово Заратустры о Великом Полудне, что вознес я некогда над людьми, подобно второй вечерней заре.
Поистине я дал им увидеть новые звезды и новые ночи; и над тучами пестрым шатром днем и ночью раскидывал я смех свой.
Я учил их всем своим помыслам и стремлениям: собрать воедино и сплавить все, что есть в человеке отрывочного, загадочного и пугающе случайного, – как поэт, отгадчик и избавитель от случайного я учил их быть созидателями будущего и спасать, созидая, то, что было.
Спасти в человеке прошлое его и так преобразовать всякое "Было", чтобы воля сказала: "Но я так хотела! Я так буду хотеть!" – вот что назвал я избавлением, вот что учил я называть избавлением.
Ныне я жду своего избавления, чтобы идти к ним в последний раз.
В последний раз иду я к людям: среди них хочу я свершить закат свой и, умирая, дать им свой самый богатый дар!
Этому я научился у солнца, когда заходит оно, богатейшее из светил: золото сыплет оно в море из неистощимых сокровищниц своих, – тогда и беднейший рыбак гребет золотым веслом! Ибо видел я это однажды, и слезы от зрелища этого не утолили душу мою.
Подобно солнцу, идет Заратустра к закату: и вот, он сидит, ожидая, а вокруг него старые разбитые скрижали, а также новые, наполовину исписанные.
>>161199
>дерево
Дерево? Никакое ты не дерево!
Я поймал тебя, священник! Лжец!..
О ПАУКАХ
Взгляни, вот яма тарантула! Не хочешь ли взглянуть на него? Вот сеть его: тронь, чтобы она задрожала.
А вот и сам он выползает: привет тебе, тарантул! На спине у тебя – черный треугольник, примета твоя: знаю я также то, что в душе у тебя.
Мщение в душе твоей – куда ужалишь ты, там вырастает черный струп; яд твой заставляет душу кружиться!
С такой притчей обращаюсь я к вам, вы, проповедники равенства, заставляющие души кружиться! Для меня вы – тарантулы и скрытые мстители!
Но хочу я ваше тайное сделать явным: потому и смеюсь я вам в лицо смехом возвышенных.
И потому разрываю я сеть вашу, чтобы ярость исторгла вас из ямы лжи и жажда мести обнаружилась за словами о справедливости.
Да будет человек избавлен от мести: вот мост, ведущий к высшей надежде, и радужное небо после долгого ненастья.
Но иного, конечно, хотят тарантулы. "Справедливость в том, чтобы весь мир наполнился бурями мщения нашего", – так говорят они между собой.
"Предадим мщению и поруганию всех, кто не равен нам", – так клянутся сердца тарантулов.
Воля к равенству – вот что должно ныне стать именем добродетели; против всего, что обладает властью, поднимаем мы клич!"
Вы, проповедники равенства! Бессильное безумие тирана вопит в вас о "равенстве": ваше сокровенное вожделение тирании драпируется в слова добродетели!
Безысходное тщеславие, тайная зависть, а быть может, еще и тщеславие, и зависть отцов ваших – все это прорывается в вас пламенем и безумием мести.
То, о чем умалчивал отец, начинает говорить в сыне; часто находил я в сыне тайну отца – неприкрашенной и нагой.
На вдохновенных похожи они: но их вдохновляет не голос сердца, а месть. И когда становятся они проницательными и сдержанными, то это не ум, а зависть делает их такими.
Зависть ведет их и на тропу мыслителей: и вот каков признак подобной зависти – они заходят всегда так далеко, что в конце концов приходится им в усталости засыпать на снегу.
В каждой жалобе их слышится месть, в каждой похвале таится оскорбление; и быть судьями кажется им блаженством.
Но я призываю вас, друзья мои: не доверяйте никому, в ком сильно стремление наказывать!
Это люди дурной породы: в лицах их видны палач и ищейка!
Не доверяйте и тем, кто много говорит о своей справедливости. Поистине, душам их недостает только меда.
И когда они называют себя "добрыми и праведными", не забывайте, что для того, чтобы сделаться фарисеями, им не хватает лишь одного – власти!
Друзья мои, я не хочу, чтобы путали меня с кем-то другим. Ибо есть такие, что проповедуют учение мое о жизни: и вместе с тем они – проповедники равенства и тарантулы.
Если и говорят в пользу жизни эти ядовитые пауки, засевшие в норах своих и отвернувшиеся от всего живого, то лишь для того, чтобы вредить этим.
Так хотят они навредить власть имущим: ибо у тех преобладает еще проповедь смерти.
Будь иначе, и тарантулы учили бы иначе: ведь именно они были некогда яростными клеветниками на жизнь и сжигателями еретиков.
Я не хочу, чтобы меня путали с этими проповедниками равенства. Ибо так гласит справедливость: "Люди не равны".
И они не должны быть равны! Чем была бы любовь моя к Сверхчеловеку, если бы говорил я иначе?
Тысячами мостов и тропинок пусть стремятся люди к будущему, и все сильнее должны произрастать меж ними вражда и неравенство: так внушает мне великая любовь моя.
Призрачные образы и символы пусть изобретут они во вражде своей, и величайшее сражение состоится тогда между ними.
Добро и зло, богатство и бедность, высокое и низкое, и все имена ценностей: все это станет оружием и будет воинственно утверждать, что жизнь должна превозмогать себя снова и снова!
Ввысь, выстраивая колонны и ступени, желает вознести себя жизнь; она жаждет смотреть в беспредельные дали, на священную красоту, – вот зачем ей нужна высота!
Но если жизни так нужна высота, то ей нужны и ступени, а также противоречие ступеней и восходящих по ним! Восходить хочет жизнь и, восходя, превозмогать себя.
Взгляните же, друзья мои! Здесь, рядом с ямой тарантула, – развалины древнего храма; взгляните на них просветленным оком!
Поистине, тот, кто утвердил мысль свою и в камне вознес ее ввысь, знал все тайны жизни, как величайший из мудрецов!
Этим ясным символом поучает он нас, что и в красоте есть борьба и неравенство, война за могущество и всемогущество.
Взгляните, как преломляются арки и своды, переходя друг в друга в божественном противостоянии, как вместе со светом и тенью устремляются они друг на друга, божественно стремительные.
Пусть же и мы, верные и прекрасные, будем врагами! Божественно устремимся мы друг против друга!
Увы! Вот и меня самого ужалил тарантул, старый мой враг! Право же, прекрасно и с божественной самоуверенностью ужалил он меня в палец!
"Должны быть и воздаяние, и справедливость, – так думает он, – ведь не задаром же петь ему гимны в честь вражды!"
Да, он отомстил за себя! И увы! Теперь душа моя закружится в вихре мести!
Но чтобы не кружиться мне, друзья, привяжите меня покрепче к этой колонне! Уж лучше я буду столпником, чем вихрем мщения!
Поистине, не вихрь и не смерч Заратустра; а если он и танцор, то никак не танцор тарантеллы!
Так говорил Заратустра.
>не я а он
Распорядился французским троном через Эльзас, сделав Виктора Бонапарта, брата нашей Летиции, императором, а моего замечательного месье Бурдо, главного редактора Journal des Debats и Revue des deux Mondes назначил послом при моем дворе. А еще я ради него написал прекраснейшую, быть может, из всех, что написаны, страницу о музыке, а в конечном счете не ради него, но скорее ради того – той, тех, кто – он – она – оно – однажды прочтет эту страницу.
Гордость (amor fati и "вечное возвращение") есть единственно верная точка зрения познания. Потому, что суждение "этого могло бы и не быть, если", и всякие "если" - есть превратная тропа, с которой начинают и обязательно, сами того не зная, - доходят до отрицания законов физики.
Мораль фантастична (фантазматична) потому, что интеллект как таковой всегда при рефлексии впадает в конфабуляцию (а без рефлексии он тем более ошибается),- она рано или поздно начинает противоречить и отрицать физику, - и следовательно, - она противоестественна.
А все эти безумные суждения естественны и физически допустимы (ведь они были в действительности как физическая реальность тела Ницше). Всё остальное - просто бред собаки, в том числе и попытки что-то там "опровергнуть" таким вот цитированием. Ну было такое, что он так написал, - и что с этого? До таких вещей нет никакого дела, как и до количество вздохов, которые он делал каждый день.
Человек, это многообразное, лживое, искусственное и непроницаемое животное, страшное другим животным больше хитростью и благоразумием, чем силой, изобрел чистую совесть для того, чтобы наслаждаться своей душой, как чем-то простым; и вся мораль есть не что иное, как смелая и продолжительная фальсификация, благодаря которой вообще возможно наслаждаться созерцанием души. С этой точки зрения понятие «искусство» заключает в себе, быть может, гораздо больше, чем обыкновенно думают.
Есть инстинкт распознавания ранга, который более всего является признаком высокого ранга; есть наслаждение, доставляемое нюансами почитания, и оно указывает на знатное происхождение и связанные с ним привычки. Утонченность, доброкачественность и возвышенность души подвергается опасному испытанию, когда перед ней проходит нечто принадлежащее к первому рангу, но еще не защищенное возбуждающим трепет авторитетом от нахального обращения и грубостей: когда нечто ничем не отмеченное, неразгаданное, испытующее, быть может умышленно скрытое и переодетое, идет своей дорогой, как живой пробный камень. Кто ставит себе задачей исследование душ и занимается им, тот будет пользоваться в различных формах именно этим искусством для того, чтобы вполне определить ценность данной души, определить неизменный, прирожденный ей ранг: он будет подвергать ее испытанию со стороны ее инстинкта почитания. Difference engendre haine: пошлость иной натуры прорывается внезапно и брызжет, как помои, когда мимо проносят какой-нибудь священный сосуд, какую-нибудь драгоценность, извлеченную из запертого хранилища, какую-нибудь книгу с печатью великой судьбы; с другой стороны, бывает иной раз, что человек невольно немеет, взор его останавливается и весь он застывает в неподвижности, - это значит, что душа его чувствует близость чего-то достойного поклонения. Способ, которым до сих пор в Европе поддерживается благоговение перед Библией, есть, быть может, лучшее в дисциплинировании и утончении нравов, каковыми Европа обязана христианству: книги такой глубины и окончательного значения должны быть охраняемы тиранией постороннего авторитета, дабы просуществовать столько тысячелетий, сколько необходимо для исчерпания и разгадки их смысла. Уже достигнуто многое, если большому количеству людей (всех сортов тупицам и быстро срабатывающим кишкам) наконец привито это чувство, говорящее им, что они не ко всему могут прикасаться, что есть священные события, перед которыми они должны снимать обувь и держать подальше свои нечистые руки, - это почти высшая степень, которой они могут достигнуть в сфере человечности. Напротив, ничто не возбуждает большего отвращения к так называемым интеллигентам, исповедующим «современные идеи», как отсутствие у них стыда, спокойная наглость взора и рук, с которой они все трогают, лижут и ощупывают; и возможно, что в народе, среди низших слоев, именно у крестьян, нынче сравнительно гораздо больше благородства вкуса и такта в почитании, чем у читающего газеты умственного полусвета, у образованных людей.
>>161258
Коричневое ухо фараонов, китовых борозд на грифах оснащения НЛО с подоплёкой зрелости вправленного закатившегося ирокеза аккомпанементов метеоритов с призмой хип-хопа. В гладком инструменте минимума каверзных животных мира. Относясь к морям галактики для прояснения педалей слёз. Как первая крепкая планета шествования с остатком отъёма строгого превращения пирамиды в излучатель системы гениальной головы лечения больных людей... Как огромнейшая потуга заутюженного солнцем стебля... для огромного пресса обводки лица, отгравированного плауна, мягкой логики в распространении среди людей правдивых управлений стежками, троекратного корня компьютера в превышенном шлейфе стройки логики, как связь звёзд... и доброты в сжатом кулаке! Обоюдности простоты с перебитым штатом бессмертия... Как впрягающаяся верховность правления комка, просчитанного в прошлом времени и во всём времени галактики, двигателя сердца – главного снижателя эмоций в сторону рассудительного плача! Как раскрытая идентичность любви! Как слитая земля программой НЛО для адекватности управления головой. Затягивали те... человека в тёплую полость рубящих камней психики для удержания от слез относительно фараонов. Чтобы добротная рассеянность живучести толкалки... зарисованной логики рубикона ярко-выраженных вкраплений мяса. На коротящих усыпальницах раскрашенной фараонской божественной ответственности пирамид было щенком... тонкого шествования по земле, как наша планета, стоящая на месте с уступкой главы мечты для всеобъемлющих планет памяти слез! Это шевелящиеся своды солнца в системе соединения-пропадания пищи пирамид, в заблокированном проходе впаривания, впаривания, йоу, галактики, как нахождения в строго определенном месте без совершенных разработок науки, чтобы получить послание человека, который в принципе не замени... не за... поминает точно, то как его наземную основу сносок проложенных путей тела человека сделать аккуратностью продолжения каждой секунды жизни... с приплюсовкой инициатив лучших сил в мире! Как обнадеживающий надежды минимума сетчатки... для слива краевых дыр... в растениях зарастания проектичиских широких возможностей упёртого падения монет... в кулачном пространстве схождения вниз... вниз... вниз... Как раскрытие духовного храма первого контроллера великого... проложенного пути людей в обволакивателе пшеничного шевеления третьего глаза, отработанных костей удержания пресной воды в отпариванном фрукте рабочего потенциала старой школы молодежи! В превращение шествования океанического планктона на открестках карты мира, как сложность того, что такое в принципе значимость жизни! Значимость жизни, если люди не могут стать бессмертными, исходя из капающих разъёмов чернильных громил, та... тающих пуговиц в просто... утягивающих лопатках замках груши... не считая тайного положения тапок, как лестница доработованного в венцах вощей и бицепсов с крюком тыльного среза подпёртой утки из болота и пуговица маленького веса, раскачивающихся на ветру... оторопелых... грузиков. Как боговая рекла... река. Как коллапс и терпение гравюр картииин... утянутых завивалок третьего лица... Бочка... тормозных... болванок... огромнейшей тайны, исходя из контроля совершенства! Того, для чего не придумано слов! Включительных исходов! Эта универсальность, это препирание досковых затрагивателей шевелящихся зиг-загов... хип-хопа и попсы... В доках, работающих, как рооокот... и ропот бугров, скованного белка пролога и пирамида, добавки розового пространственного присутствия тела, как прошлая жизнь! Усовершенственных планок, обоснование конфиденциальности галактики! В дождевом плюще специального... подслащивания планет, это первичные пути взрывающихся троекратных заборов шапок для новизны в научном потенциале. В научном потенциале! В научном потенциале... к которым относится наша любимая галактика для шестеричных гламурных лабиринтов пирамид, как рексики... редкие максимумы галактики в прокладках просеянного огромного пистона голой местности в спорах тераневой пирамиды. Не думай о том, что что-то может быть испущенно, и не думай о том, что кто-то может быть лучше других, потому что всё взаимосвязанно для корректного завершения добросовестности в переживаниях моих... А я говорю, что мои переживания управляемы свыше, но это всего лишь добросовестность в опережающих всё королях мира! Но вопрос того, что самые сильные сущности на земле – это тайна, описываемая для знания всего в двух словах, которые означают то, что всё возможно... И, наверное, это единственная истина, говоря о том, что всё возможно... Потому что я могу сделать из этого логический вывод, поэтому людям нужно объединяться, чтобы продвигать вперёд технологичесий прогресс.
blacksun
Он серьёзно строил теории о том, какой была дохристианская мораль? Какой шиз, пиздец.
нужно на законодательном уровне запретить чтение Ницше
>запретить нитьше!!11
Чепуха. Просто надо начинать читать с https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/9783110286922/html а не как все это делают - сразу с ТГЗ.
>нитьше умер
>б-ггг, 1900
ты доволен?!
>>161266
философия это отражение мышления бессознательного
у одних оно - дологическое, у других - логическое, у третьих - смешанное, и так далее
вкраци: философия отражает формат мышления, мышление задаёт поведение, поведение меняет мир, - а вот мир меняет философию в весьма ограниченной степени (миру проще уничтожить биотушку чем её кардинально изменить... правда этот момент спорный в плане онтологии будто бы диспозиции можно уничтожить (конечно, нет, - смена диспозиций не означает их исчезновение; ведь даже у Ницше есть "эйдосы" ("вечно возвращающиеся")))
О звери мои, продолжайте болтать и дайте мне послушать вас! Освежают меня речи ваши; там, где так беззаботно болтают, мир кажется мне садом, раскинувшимся передо мной.
Как приятно, что есть в мире слова и звуки: слова и звуки – разве они не призрачные мосты и радуги для всего, что разъединено навеки?
У каждой души – свой особый мир, и мир другой души для нее – мир иной.
Как раз в вещах, наиболее схожих друг с другом, красивее всего лжет видимость сходства; ибо самую малую пропасть труднее всего преодолеть.
Разве может быть для меня что-нибудь – вне меня? Ничего нет вне нас! Но слыша звуки, мы забываем об этом; как прекрасно, что мы забываем!
Не для того ли даны вещам имена и звуки, чтобы человек наслаждался вещами? Говорить – это прекрасное безумие: говоря, человек танцует над всеми вещами.
Как приятна всякая речь и ложь звуков! Звуками танцует наша любовь по многоцветным радугам.
,,. разве все слова не для тех, кто тяжел? Не лгут ли они тому, кто легок? Пой! Перестань говорить!
>>161275
... meinen Willen ...: zu aller Dinge vollerer Vollendung!
... воля моя ...: "Все сущее да становится совершенным!"
>Жду подробный анализ Галковского.
Лучше "пургу нести", чем обсуждать эту обиженную на всё маню. Вопросы?
>>161275
>>161276
>пикрил: "анти-Платон" (хаоса - нет) -> "pro-Фукидид" (хаос - есть)
В моём бессознательном мышлении он сыпет гору мусора как шиз, которого несёт. В этом нет мудрости.
"он" - это кто? я Ницше привёл как аргумент в пользу эйдосов Платона, не более... плюс я уверен что "он" (твой) это даже близко не (интер)текстуальный Ницше - а твоя собственная путаница
Как в звёздном мире порой бывает два солнца, определяющие путь одной планеты, как иной раз одну планету освещают разноцветные солнца, обливая её то красным, то зелёным светом, а затем при одновременном освещении снова расцвечивая её пёстро, - так и мы, люди нового времени, благодаря сложной механике нашего «звёздного неба» определяемся различными моралями; наши поступки отсвечивают попеременно разными цветами, они редко однозначащи, - и нет недостатка в случаях, когда мы совершаем пёстрые поступки.
Если тот же, то как твои взгляды поменялись? Ты вроде про древние эпосы что-то рассказывал. Религиозен ли ты? Только давай без цитат Ницше, плиз. Интересно.
>тот же, кто угорал по нейробиологии и дзену
>древние эпосы
не понял, нейробиолог это же нейрошиз, нет?
если я угадал о ком ты
>как твои взгляды поменялись
думаю, значительно
Говно, спок.
21 век в истории мировой философии запомнят как век Дугина, Галковского, Холмогорова. Это будут первые величины мировой философии. Звёздами второго эшелона очевидно станут Молдбаг, Теодор Качинский и другие вошедшие в их фарватер американские мыслители.
>век Дугина
>век Путина
исправил тебя
Ну, так-то Путин в повесточке злого зла номер один сейчас. Так что в истории у пиндосов он будет аки Сталин или ещё кто-нибудь.
>нужно на законодательном уровне запретить чтение Ницше
Проблема Сократа Ницше: каждому, кто его прочёл, "теперь" (после... этого) нужно обязательно оправдать испачканные руки потраченное время. Отличительный знак такой самиздата литературы (даже "академической"): она использует слова Ницше и ни в коем случае не идёт ни шагом далее. (Дополнительно прилагается попытка сделать стиль глубокомысленным.)
С виду какой-то алкаш, который, сидя в ультрапафосном интерьере, кривляется перед замерами, рассказывая им антикоммунистические сказки. Исторический период у нас сейчас такой, хули поделать: если 70 лет господствовала советская идеология, травившая любого, делающего шаг в сторону (даже самих марксистов, кек), то после её ухода всех начало колбасить в обратном направлении, пропагандируя пещерные антикоммунистические антиисторические мифы. В лучшем случае нужно ждать года до 2050-го, когда уйдут поколения, выросшие даже не то что в эпоху разнузданной антисоветской истерии 90-х, а выросшие ещё при Хрущёве-Брежневе, которые как зомби повторяют советские догмы про Ленина и Сталина. Тогда и пена со рта у всех окончательно вытечет, и все увидят, что большевики были красавчиками, но на этот раз уже объективно. Потому и место таких людей как Галковский будет под шконарём.
Вообще, меня жизненный опыт научил следующему: если человек выглядит как фрик и/или разговаривает как фрик, значит, его можно уже не слушать. Латынина это ярко выраженный пример, сюда же относится и Галковский. Из медийных пидарасов можно вписать ещё Арестовича, который гнусавит как какой-то социопат (отсутствует эмоциональная палитра в устной речи, что может свидетельствовать об отсутствии эмпатии и, следовательно, бесчеловечности). Невзоров разговаривает как супернадменный пудель. Какую бы позицию ни занимали фрики, для них она всегда остаётся площадкой борьбы и компенсацией хуй пойми каких тараканов в их голове; ну или просто шарлатанское подыгрывание публике, у которой свои запросы на "клубничку", ради которой она готова нести деньги (Понасенков, например). Срынок диктует таким образом, что иногда нужно становиться заложником своего образа, если ты хочешь, чтобы твои подсосы продолжали приносить тебе заработок. Вот Дугин, несмотря на его средневековые эпигонные идеи, как фрик вовсе не выглядит. Да, внешне он косит под философа 19-го века, но это ничто по сравнению с ебанатами, которые обставляют перед камерой камины и кожанную мебель, одеваются как граф Дракула и несут хуйню, в которой эмоций и патетики заметно больше, чем серьёзной и глубокой аналитики. Блять, я писал весь этот текст, сидя на унитазе... всю ногу отсидел...
Кстати, пользуясь случаем прорекламирую Шубина, довольно толковый анархист и историк.
https://www.youtube.com/live/4IpvmUgWuO0?si=wmnNc1W0B_jgGoqI
(чтобы не подумали лишнего - это против эпигонов, то есть - попугаев да теней)
>большевики были красавчиками, но на этот раз уже объективно
если это утверждение и может сработать, то только для РСФСР русскоязычных (это банальная ретерриториализация)
Западные люди этого долбоеба не так поймут лол
Подумают что он любитель острых ощущений в своем анусе
Для всего мира, ёпта. Именно после Октября 8-ми часовой рабочий день на Западе был принят на государственном уровне, первая конвенция МОК 1919 г. Плюс это был идеологический тыл и хребет, который стимулировал падение колониализма, хотя тут, конечно, могут быть споры относительно благожелательности сего действия. Ну и создание welfare state на том же Западе, конкуренция с советским режимом за социальные плющки для рабочих. А ещё большевики сохранили страну от разбазаривания её интервентами, с которыми снюхалась белая мразь. ЛЕНИН ЖИЛ, ЛЕНИН ЖИВ, ЛЕНИН БУДЕТ ЖИТЬ!!!!
>Для всего мира
Бездоказательная чушь (в случае Р. эксперимент хотя бы имеется в наличии и исторически задокументирован).
>ёпта
Подтверждение в пользу ответа "чушь".
“Истина”, как это слово понимает каждый пророк, каждый сектант, каждый "свободный дух", каждый социалист, каждый церковник, - есть совершенное доказательство того, что здесь нет ещё и начала той дисциплины духа и самопреодоления, которое необходимо для отыскания какой-нибудь маленькой, совсем крошечной ещё - истины.
Кого более всего я ненавижу между теперешней сволочью? Сволочь социалистическую, апостолов чандалы, которые хоронят инстинкт, удовольствие, чувство удовлетворённости рабочего с его малым бытием, - которые делают его завистливым, учат его злобе...
>большевики, welfare state, union, СССР, коммунизм, социализм, французские коммуны, утопия
Смешались в кучу кони, люди...
> "бездоказательная чушь!"
> начинает цитировать Ницше
А ви смищной, батинька.
Пффф. What about it? (Думаешь это поможет тебе сделать твою чушь доказательной?)
Я перефразирую >>161318 - если ты хочешь чтобы к тебе не лезли с дерьмократиями - то ты либо крестик сними, либо трусы надень тоже как бы... должен не лезть со своими большевизмами или что там тебе в голову приходит. Иначе ты теряешь своё право на лицемерие - и всё тут (ну то есть - война).
>если человек выглядит как фрик
Маркс.
>и/или разговаривает как фрик
Членин.
https://www.youtube.com/watch?v=4DdeHILIglY
Ахахаха как ты меня разъебал )) Прям СЛИЛ ))) Разгромил в пух и прах! )))) В ЗЕМЛЮ ЗАКОПАЛ И НАДПИСЬ НАПИСАЛ!!! ))))) броооооооо ))))))
https://youtu.be/KJLoz8krTcg?si=ItnvGf9hve3EswHP
Истерия, есть попытка Духа признанием отрицать понятие реальности. Он сломлен как Гельдерлин, обречён быть вечно унижаемый собственными мыслями. На едене с собой.
Кого и что можно почитать на эту тему из более-менее современного?
Распиаренное The Body Multiple: Ontology in Medical Practice
Или более "чисторазумное" Socratic Epistemology: Explorations of Knowledge-Seeking by Questioning
Из наших, российских, - это: https://journal.iphras.ru/article/view/8659
>Гельдерлин, обречённый быть вечно унижаемый собственными мыслями
чиво?
Вот это вот всё - это вообще хуита. Если попытаться разобраться в таких вопросах, а как было полученное то или иное знание или а как мне получить знание из сырых данных и как эти данные вообще собрать, то вся эта философия, в хуёвом смысле этого слова, бьёт совершенно мимо.
Философия бьёт прямо по "знанию" как таковому, ещё не доходя до тех вещей, о которых ты пишешь.
>>161351
>зов Бытия (Gewissen) можно услышать на путях постижения сущности языка
И философия даёт простой ответ: либо слушай Gewissen, либо сойдёшь с ума и сдохнешь.
Я считаю, что философия вообще отсутствует как категория. В Древней Греции в оппозицию к языческим культам была некоторая совокупность учений с соотвествующими им инфраструктурой передачи знаний и образа жизни, вытекающих из этих учений, которые древние греки и называли философией. Ничего подобного сейчас нет и быть не может. Какой же смысл сейчас вкладывается в слово "философия"? А никакого конкретного смысла туда не вкладывается, любую хуйню любой долбоёб сейчас называет философией. То есть чисто на уровне языка никакого термина "философия" попросту нет.
>Я считаю, что философия вообще отсутствует как категория.
Элиминативизм это тоже философия.
>была некоторая совокупность учений
Верно. Ещё была социальная практика, именно философская, которой нынче нет (например, именно в ней обретали смысл поступки Диогена).
>Какой же смысл сейчас вкладывается в слово "философия"?
Вопрос правильный и философский (иначе - банально софистский).
>А никакого конкретного смысла туда не вкладывается, любую хуйню любой долбоёб сейчас называет философией. То есть чисто на уровне языка никакого термина "философия" попросту нет.
Вот я и сказал только что - пошла софистика...
>Иммануил Кант говорит об «ориентации в мышлении», когда разум перед лицом неадекватных объективных принципов определяет себя в своих рассуждениях в соответствии с субъективными принципами.
Критиковать философию науки как безкатегорийное несуществующее занятие - конечно, верный подход, хотя бы потому, что философия так или иначе ориентирует мышление, то есть безотносительно НАВУЧНОСТИ или содержания наук философия имеет целью совсем другое - не содержательное отыскание именно научной истины, а направлением усилий и задачей экуменических целей - исходя из того, что есть, что нам дано (что тем или иным образом делает философию тоже наукой - только особого рода).
Резюмируя - >>161356 - без философского анализа наука рискует потерять свои целенаправленность, или - свои цели.
В остальное время он может быть и не нужен.
Ты употребяешь слово "философия" как будто это нечто осмысленное. А я тебе говорю, что никакого смысла в этом слове нет, это просто набор звуков, ухряб.
Слово "наука" - это не просто бессмыслица, это манипулятивный термин чтобы приписать себе монополию на истину и сказать, мол, я прав, а ты нет просто потому что. Никто тебе никогда внятно не сможет сформулировать, что такое наука.
Наука это шизофрения - Дед гойда дазайн! В окопы крестьянская, дазайном не вышедшая, мразь!
>Семанти́ческое насыще́ние (также семанти́ческое пресыще́ние) — психологическое явление, при котором повторение слова или фразы вызывает временную потерю своего значения у слушателя, который начинает воспринимать речь как повторяющиеся бессмысленные звуки. Явление было объяснено тем, что словесное повторение вызывает конкретные нейронные картины в коре, которые соответствуют значению этого слова. Быстрое повторение вызывает периферическую сенсомоторную деятельность и центральную нервную активацию, что вызывает реактивное торможение и, следовательно, снижение интенсивности деятельности с каждым повторением. Якобовиц Джеймс называл эту теорию началом «экспериментальной нейросемантики».
Чел, просто отдохни... от философии.
Ты так пишешь, будто бы есть какие-то люди, какое-то языковое сообщество, которые осмысленно употребляют термин "философия" и могут внятно сформулировать его значение. Таких людей нет. А есть ситуация, когда любой долбоёб называет любую хуйню философией.
>>161363
Омо́нимы (от др.-греч. ὁμός— «одинаковый» и ὄνυμα— «имя»[1])— одинаковые по написанию и звучанию, но разные по значению слова и другие единицы языка[2]. Термин введён Аристотелем. Не следует путать с омофонами, омографами, паронимами и подвидом омонимов, омоформами.
Дык "сформулировать" и есть та самая наука о которой ты пишешь что её нет.
Если ты это не понимаешь, - то это всё. Тупик. (Это как если бы ты не понимал сути некого матметода (например, динамического программирования) и потому мы с тобой не могли бы дальше вести беседу в силу того, что ты не владеешь знанием и не умеешь в навыки.)
>>161365
Вообще дальше нет смысла разговаривать пока ты не выложишь свои тщательно скрываемые претензии и обиды на философию. Вот что ты от неё хочешь, чтобы она, в твоих глазах, имела некий статус? Чтобы она была общедоступной как гей-блядь на заправке?
Нет никакого тупика, просто ты долбоёб. Есть слово "хуй", заковыченное, например, на первой картинке изображён забор, на котором написано "хуй". А есть живой хуй, например, на второй картинке фото нигерского хуя. Словой "хуй" в кавычках обозначает именно само слово "хуй", а слово "хуй" без кавычек обозначает собственно сам живой хуй, который между ног мотыляется. В слове "хуй" три буквы, а в собственно в самом хуе нет никаких букв, он состоит из залупы, крайней плоти, пещерестых тел итд. Разница вроде бы очевидна, но ты долбоёб и этой разницы не замечаешь.
>>161366
Я тебе говорю, что само слово "философия" - это бессмыслица, поэтому и обсуждать тут нечего.
+ почему-то складывается закрадывается ощущение что тебя женщины не любят вообще... казалось бы, с чего бы это? покормил тебя, поехавшего
>>161366
>Вообще дальше нет смысла разговаривать
Аналогично не вижу смысла чуваку с тобой разговаривать, когда ты уже 5 постов пишешь свои богато отформатированные рассуждения, не предлагая никакого определения философии
мимо
Зато необразованных умственно отсталых долбаёбов, любящих чужие хуи разглядывать, - просто выше крыши.
Двач. 2024. Итоги.
Обосрался Жиль Делез.
Ницше возвратился, бог опустился, Камю камнем вниз скатился.
>Ницше
>не смог в математику
>не осилил историю философии и не смог в профессуру по философии
critical miss! -> Бог заставил Ницше пить мочу из сапога
>"рациональное, слишком рациональное"
>видит какое-то движение, которое кажется ему бессмыслицей
>итог: необъятная система мышления без понятийной формы мышления
вот до чего отрицание Платона философии доводит-то! и до постинга NSFW там где не следует тоже
(пикрил - по поводу физиологического отвращения к настоящей философии (как минимум - истории философии и преподаванию философии))
другими словами (самого Ницше): логических причинных последовательностей нет, а фактические причинные последовательности - есть (и я их вам представляю в форме кольцевого мифа (миф есть мышление) о Заратустре), и они вычитываются прямо из природы (благодаря искусству филологии)
> великое несравненное искусство хорошо читать, - это предпосылка к традиции культуры, к единству науки
> понимание фактов, последнее и самое ценное из всех пониманий
Во-вторых, посоветуйте авторов, проповедовавших жёсткий половой ригоризм
>ригоризм
В психопатологии термин «ригоризм» означает непреклонное, слепое и неадекватное реальным обстоятельствам соблюдение неких принципов, правил, преимущественно в вопросах нравственности. У детей и подростков проявляется неестественной правильностью, послушностью, образцовостью в поведении; у взрослых — крайней прямолинейностью, не взирающей ни на что «честностью», «откровенностью» вплоть до регрессивной синтонности. Рассматривается как признак аутизма.
Мне нравиться себя ограничивать. Ненавижу удовольствия - порно, половое возбуждение, обжорство, двач. Если бы не мечта о детях, давно бы себя оскопил.
25 мне ещё нет. Склонность к математике в школе была, но выбрал гуманитарку.
тогда начни с курсов с того же https://teach-in.ru/course?category=math
дополнительно >>161067 и >>161068
>чтоб заниматься философией как завещал Платошка
напомнил кстати о вопросе: чем это Делёз может быть полезен в понимании Платона (самого Платона)? и главное - какой? до Гваттари или уже после встречи с ним?
>чем это Делёз может быть полезен в понимании Платона (самого Платона)?
Мой рассудок обратившись к созерцательному воображению, вывел размер поста необходимого что-бы объяснить тебе что такое лектон в моём стиле. Его размер рефлектировал в меня понятие ужаса. Читай логику смысла и Дух сам укажет тебе путь (вторая навигация, берись за весла).
мне после этого пикрила обязательно читать или можно обойтись без высадки к этой Цирцее?
блин, это не отвечает на вопрос (это ответ скорее на различение их онтологий, когда речь была о метафилософском взгляде)
если чисто логически, а не методологически: человек даёт анализ явления с точки зрения своей собственной моральной системы, то есть предпосылка уже заложена в вывод, соответственно само суждение это просто перечень одного из множества вариантов описания феномена
наконец, аргумент можно гиперболизировать до предела (если не знаешь - пробуй сразу этот подход) и обнаружить, что объяснительная мощность принципа "приятно гордиться собой" ломается где-то на рубежах трудного вопроса сознания и попытке как-то уточнить - что такое "приятно" и "гордиться собой" - в мельчайших деталях (а там недалеко до "туннеля эго" и исчезновения понятия "собой" и "гордиться" в принципе)
финальный доёб - это чисто научный, не философский
если человек утверждает что нравственное поведение по своей сути инстинктивно (как секс - акт сугубо физический, даже не платонический) - то бремя доказательства существования инстинкта нравственности - вообще что существуют некие "инстинкты" в человеках - лежит на нём
>>161437
>>161439
>>161440
>>161441
отсюда
>Чем контрить эту хуйню?
следует ответ: ничем (такие утверждения - это просто исповедь)
Спасибо. Я типа по-народному пытаюсь, в смысле используя не только логику, но и красноречие, житейские примеры. Абстрактную логику высокого порядка мало кто понимает. Он просто скажет: и чё, "по сути"-то я ведь прав, а ты просто доёбываешься. Это мне не для спора с конкретным человеком нужно а с воображаемым, просто хочется для себя про запас разложить.
хорошо, тогда проще: вот лично я не понял почему это "поебаться с шлюхой" это "приятно гордиться собой"
конкретно тут (и персонально у меня) возникает неразрешимое и неустранимое противоречие, потому что для большинства людей в "приятно гордиться собой" действие "поебаться с шлюхой"
соответственно у говорящего я бы спросил - стал бы он хвастаться перед интересующей его девушкой/женщиной сколько раз он "поебаться с шлюхой"
абсурд же, не так ли?
>>161445
>потому что для большинства людей в "приятно гордиться собой" действие "поебаться с шлюхой"
блин
>потому что для большинства людей в "приятно гордиться собой" действие "поебаться с шлюхой" не входит в принципе
поправил
> "по сути"-то я ведь прав
ну да, чисто внутри его воображения он прав
а когда он на публику выходит с такими высказываниями - его говном закидают
так что хуйня аргумент, пусть по новой думает (или идёт "поебаться с шлюхой")
>>161446
>>161447
итого
>Он просто скажет: и чё, "по сути"-то я ведь прав, а ты просто доёбываешься.
он путает правду с мнением ("личная правда")
и как я написал в >>161443 - нет смысла спорить с этим либо что-то "контрить" - в целом-то у тебя остаётся три варианта:
1) дать ему пизды (потому что он тупой и слов не поймёт)
2) задавить его авторитетом в группе (метод досократовский)
3) заставить его доказывать перед другими людьми что он не идиот (то есть от тебя требуется выставить его полным дебилом, в первую очередь - в вопросах человеческого, социального (диалектический метод Сократа))
>>161444
>>161434
>сильное чуство долга
>подавляет волю помогать
не такое оно (желание Другого) и сильное получается
Антисексуализм. Ну как Нестеренко.
Секс - есть зло. Половое возбуждение - потакание животным инстинктам омерзительно.
Как жаль, что нет другого способа размножаться. И всё в этом духе.
Я не знаю кто такой Нестеренко
>Секс - есть зло
Не знаю, про апостола Павла и христианство в целом и гностицизм ты наверняка и так знаешь, а так это тема какая-то дебильная и почему-то как философскую доктрину могу это вообразить только в устах чела подобного Поднебесном или каких-то ютуб-философов подростков (ну видимо Нестеренко это типа того).
Еще тут давно форсились какие-то ангeломopфисты, может это ты и есть хз
"Секс - есть зло" это сексуально мотивированное суждение, то есть оно по своей натуре, само по себе, это суждение, - уже - зло. (Тогда искоренить "зло" значило бы... ну ты понял.)
Моральный реализм vs моральный нигилизм vs моральный релятивизм.
Первый не стоит путать с одноименной китайской политической теорией, яндекс почему-то выдает ссылку именно на нее.
https://plato.stanford.edu/entries/moral-realism/
https://en.wikipedia.org/wiki/Moral_realism
"Когда логика понимается как наука о мышлении вообще, то тем самым подразумевается, что это "мышление" представляет собой простую форму познания; что логика абстрагируется от всякого содержания, и так называемая вторая составная часть, принадлежащая познанию, а именно материя, должна быть дана из другого места; следовательно, логика, поскольку эта материя нисколько от нее не зависит, может дать лишь формальные условия подлинного знания, но сама не содержит подлинной истины; или, опять-таки, что логика - лишь путь к подлинному знанию, ибо существенный компонент истины, содержание, лежит вне ее." [Гегель, Наука логики, 24 (21.28)].
Этот стандартный и на первый взгляд "здравый" взгляд на мышление как на "контейнер" для эмпирических проявлений с целью получения знания был принят без должного обоснования:
"С самого начала предполагается, что материал знания присутствует в нем самом и для него самого как готовый мир вне мышления; что мышление само по себе пусто, что оно приходит к этому материалу как к форме извне, заполняет себя им и только тогда обретает содержание, становясь тем самым настоящим знанием". [Там же].
Когда Кант изучал философские структуры сознания и пределы человеческого теоретического разума, он с самого начала предположил, а позже исследовал в трансцендентальном анализе, само разделение между категориальной формой и эмпирическим содержанием знания. Несмотря на то, что он подходил к своему проекту как к критическому, он сделал ряд фундаментальных и неоправданных предпосылок, таких как принятие за чистую монету того, что существует внешний мир и мы принципиально не имеем к нему доступа, кроме как через видимость, или что метафизические идеи могут быть сведены к регулятивной функции, как в случае с Богом, потому что трансцендентальный метод не позволяет нам предицировать их к реальности "там". Сам трансцендентальный метод, его выведение и обоснование, согласно самим условиям системы Канта, не относится к сфере возможного опыта (из-за различия между категориальным и эмпирическим), и поэтому может быть признан недействительным при метафилософском рассмотрении условий самой трансцендентальной критики - трансцендентального по отношению к трансцендентальному. Если сам трансцендентальный метод, как и Бог, не имеет никакой объективной, а лишь регулятивной реальности, то как он может иметь право определять, что такое "объективная реальность"?
Философия как "категория" (твой термин) - это, во-первых (и кроме того что определяет цели всякой деятельности, то есть "эффектуирует хаос") та дисциплина (одна из немногих) что вообще отвечает на вопрос "что есть X?", во-вторых это то самое "метафилософское рассмотрение условий самой трансцендентальной критики - трансцендентального по отношению к трансцендентальному" - сама трансцендентальная критика как таковая.
Как минимум эти три вещи ("что есть?", "цель" и "трансцендентальная критика") - уже так или иначе характеризуют деятельность философии (к этому можно добавить "лестницу Витгенштейна"/"философскую терапию" и набившее оскомину "мышление определяет действие" (конкретно это - вопрос разложения/decadence)).
>>161474 кратко: философия - это деятельность по установлению таких условий мышления (следствие - и действия), чтобы они (условия) по существу не отличались от того, что на самом деле думается.
У нормисов с этого очко горит лол
У нитакусек с этого очко горит, лол.
>что когда делаешь доброе дело, ты это делаешь из чистого эгоизма, потому что тебе приятно гордиться собой
"Когда долг перестает быть в тягость, когда по длительном упражнении он превращается в отрадную склонность и потребность, тогда и права тех, к кому относится наш долг, а теперь склонность, становятся чем-то другим: а именно поводами для наших приятных переживаний. Благодаря своим правам другой становится отныне милым нашему сердцу (а не почтенным и страшным, как прежде). Мы стараемся получить наслаждение, когда теперь признаем и поддерживаем границы его власти. Когда квиетисты сняли бремя со своего христианства, обретя в Боге лишь наслаждение, они выдумали для себя девиз: «Все для благочестия!»: что бы они ни делали в этом духе, все это было уже не жертвой; это означало то же самое, что «Все для нашего удовольствия!» Требовать, чтобы долг всегда был чем-то тягостным, как это делал Кант, значит требовать, чтобы он не превратился в привычку и обычай: в таком требовании остается толика лютого аскетизма."
>та дисциплина (одна из немногих) что вообще отвечает на вопрос "что есть X?"
"Человек выпроецировал из себя свои три «внутренних факта», то, во что он тверже всего верил, - волю, дух, Я; он выудил сперва понятие «бытие» из понятия Я; он понял «вещи» как нечто сущее по своему подобию, по своему понятию Я как причины. Что ж удивительного, если он потом всякий раз находил в вещах лишь то, что вложил в них?- Сама вещь, повторю, понятие «вещь», - просто рефлекс веры в Я как причину."
"С этим обстоит так же, как с движением небесного тела: там заблуждение имеет постоянным адвокатом наш глаз, здесь - наш язык. Язык по своему происхождению относится ко временам рудиментарнейшей формы психологии: мы впадаем в грубый фетишизм, когда доводим до нашего сознания основные предпосылки метафизики языка, по-немецки: разума. Сознание видит всюду делателя и делание: оно верит в волю как причину вообще; оно верит в «Я», в Я как бытие, в Я как субстанцию и проецирует веру в субстанцию-Я на все вещи - оно только этим создает понятие «вещь»... Бытие всюду вмысливается, подсовывается в качестве причины; и только из концепции «Я» вытекает, как производное, понятие «бытия»... В начале стоит великое роковое заблуждение, что воля есть нечто действующее - что воля есть способность..."
2. Как понять "отмену" Гегеля (Aufheben)? Возможно на него натянуть буддийскую парадигму перерождения?
2. --> >>160980
1. например https://spacemorgue.com/seinsfrage/ и https://spacemorgue.com/for-a-planetary-thinking/
Ещё у Смулянского в его книге о философах был пересказ чьих-то тезисов о Дерриде и Хайдеггере (найдешь поиском по тексту) - достаточно важных, чтобы понимать, чем занимался именно Хайдеггер.
По Хайдеггеру например это:
1. История западной философии Мотрошиловой
2. Лекции и статьи Паткуля
https://bigenc.ru/c/khaidegger-martin-3d707d
https://bigenc.ru/c/bytie-i-vremia-ee398f (и др. на сайте)
http://anthropology.ru/ru/text/patkul-ab/fundamentalnaya-ontologiya-kak-sposob-konceptualizacii-bytiya
Видео на ютубе ищи сам
3. Основные проблемы феноменологии (2001) Введение
Бытие и время Введение
Остальное по интересам
>Видео на ютубе ищи сам
На самом деле не знаю какие ты там видео найдешь, там пара штук всего нормальных лекций подходящих для введения.
Я вот нашел видео https://www.youtube.com/watch?v=LqPASPLNUWA
Интересный канал, там 2200 роликов https://www.youtube.com/@user-co9sq1ez9g/streams
ЗНАМЕНИЕ
А утром после той ночи вскочил Заратустра с ложа своего, препоясал чресла и вышел из пещеры, сияющий и сильный, словно утреннее солнце, выходящее из-за темных гор.
"О великое светило, – сказал он, как уже говорил однажды, – ты, глубокое око счастья, в чем было бы счастье твое, не будь у тебя тех, кому светишь ты!
И если бы они оставались в жилищах своих, когда ты уже бодрствуешь, и восходишь, и одаряешь, и наделяешь, как негодовала бы на это гордая стыдливость твоя!
Ну что ж! Еще спят они, эти высшие люди, в то время, как я уже бодрствую: не они мои истинные последователи! Не их ожидаю я тут, в горах моих.
За дело свое хочу я приняться и начать свой день: но не понимают они знамений утра моего, и не зов к пробуждению для них шаги мои.
Они спят еще в пещере моей, их сонные грезы упиваются моими песнями опьянения. Однако ушей, что слушают меня – слуха, повинующегося словам моим, – этого не хватает им".
Так говорил Заратустра в сердце своем при восходе солнца; и тут же он вопрошающе взглянул ввысь, ибо услыхал над головой пронзительный крик орла своего. "Ну что ж! – воскликнул он, – это мне нравится,так и должно быть. Звери мои проснулись, ибо проснулся я.
Орел мой бодрствует и, подобно мне, славит солнце. Орлиными когтями хватает он новый свет. Вы мои, истинно мои звери. Я люблю вас.
Но еще недостает мне истинно моих людей!"
Так говорил Заратустра; но вдруг услышал вокруг себя трепетание и шум крыльев, словно от бесчисленного множества птиц, и этот шум, и суматоха над головой его были так велики, что он закрыл глаза. И поистине, показалось ему, будто целая туча опустилась на него, словно туча из стрел, что сыплются на новообретенного врага. Однако то была туча любви над головой новообретенного друга.
"Что это со мной?" – подумал Заратустра, изумляясь в сердце своем, и медленно опустился на большой камень, лежавший у входа в пещеру. Но когда он, махая руками, отстранял от себя птиц, что с нежностью окружали его со всех сторон, случилось нечто еще более удивительное: ибо неожиданно для себя он запустил руки в космы густой, теплой шерсти; и тотчас послышалось рычание – протяжное, но кроткое рычание льва.
"Знамение сбывается", – сказал Заратустра, и, сердце его преобразилось. И действительно, когда стало светлее, он увидел, что у ног его возлежит могучий зверь с желтоватой шкурой, который приник головой к коленям его и, полный любви, не желал отходить от него, словно собака, нашедшая своего старого хозяина. Однако и голуби выказывали не менее горячую любовь, чем лев; и всякий раз, когда какой-нибудь голубь пролетал над носом льва, лев качал головой своей и смеялся, удивляясь.
На все это сказал Заратустра только одно: "Дети мои близко, дети мои", – и после этого умолк совершенно. Однако разрешились узы сердца его, и из глаз покатились слезы и стали падать ему на ладони. И больше он уже ничего не замечал и сидел недвижимо, не отмахиваясь от птиц, его окружавших. Голуби улетали и прилетали, садились ему на плечи, ласкали седины его и не уставали в нежности своей и ликовании. А могучий лев беспрестанно слизывал слезы, падавшие на руки Заратустры, издавая при этом робкое рычание. Так вели себя эти звери.
Все это продолжалось довольно долгое время, а быть может, напротив, короткое: ибо на самом деле для подобных вещей вообще нет времени на земле. Между тем в пещере Заратустры проснулись высшие люди и собрались устроить своего рода шествие – выйти навстречу Заратустре и произнести утреннее приветствие: ибо проснувшись, они обнаружили, что среди них его нет. Но когда подошли они к выходу из пещеры и стал слышен шум их шагов, лев насторожился, и вид его стал грозен; он разом отпрянул от Заратустры и, дико рыча, прыгнул к пещере; а высшие люди, услышав рык его, вскрикнули в один голос, ринулись назад и мгновенно исчезли.
Сам же Заратустра, пораженный и рассеянный, не понимая, в чем дело, поднялся с камня, удивленно оглянулся, вопрошая сердце свое и, опомнившись, увидел, что он один. "Что же слышал я? – наконец произнес он медленно. – Что только что приключилось со мной?"
И вот – память вернулась к нему, и он мгновенно постиг все, что произошло между вчерашним и сегодняшним днем. "Вот тот камень, на котором я сидел вчера утром, – сказал он, поглаживая бороду, – сюда подошел прорицатель, здесь же услышал я в первый раз тот крик, который слышал только что, великий крик о помощи.
О высшие люди, это вашу беду предсказал мне вчера утром старый прорицатель, вашей нуждой хотел он искусить и соблазнить меня: "О Заратустра, – говорил он мне, – я пришел, чтобы ввести тебя в твой последний грех".
"В мой последний грех? – гневно воскликнул Заратустра, рассмеявшись собственным словам, – что же было уготовано для меня как последний грех?"
И вновь Заратустра ушел в себя, и снова в раздумье опустился на камень и погрузился в размышление. Вдруг вскочил он.
"Сострадание! Сострадание к высшему человеку! – воскликнул он, и лицо его потемнело и стало суровым. – Ну что ж! Этому – было свое время!
Мое страдание и сострадание мое – что мне до этого! Разве к счастью стремлюсь я? Я стремлюсь к делу своему!
Вперед! Явился лев, близко дети мои, созрел Заратустра, настал мой час:
Это мое утро, мой день загорается: вставай, поднимайся, Великий Полдень!"
Так говорил Заратустра, покидая пещеру свою, сияющий и сильный, словно утреннее солнце, восходящее из-за темных гор.
Матф. 11, 15: "Кто имеет уши слышать, да слышит!"
Я сверхчеловек. Я был Лениным, я жена Смулянского, я Лакан, я Жиль Делез... А еще я висел на кресте...
>Это тред философии, а не графомании.
Слишком жЫрно чел. Ты ещё скажи что у нас не ЛИТЕРАТУРНЫЙ КЛУБ мы тут не ЗАПИСОЧКИ НА ПОЛЯХ какие-то.
>"О великое светило, – сказал он, как уже говорил однажды, – ты, глубокое око счастья, в чем было бы счастье твое, не будь у тебя тех, кому светишь ты!
Короче, считаю Заратустру омежкой животной, а не сверхчеловеком. Тупа захотел повниманиеблядствовать и спустился с гор, ещё жалко малодушно это решил оправдать какой-то софистикой о Солнце. Типикал инцел слабый короче как сам Ницше. Не труъ.
Ваще не понимаю, как можно уважать философа, который даже бабу не мог завалить и страдал от этого. Это же лузер, неудачник. Какой нахуй сверхчеловек, ты, дрочило, блять?
>ебанутый ёбанный шут хрюкнул
>>161504
>>161507
>>161518
>>161520
Вы чё, ебанутые? Вы зачем копипасту кормите?
Бегом в дурку, пидоры!
>>161517
> ф. - это теория множественности и эффектуации хаоса/(контр-эффектуации мнения)
Скорее уж философия - это работа над ошибками.
>>161508
Клуб немедленного реагирования.
Больше обсуждать тут нечего.
Философия - это (процесс) решения проблемы противоестественности декаданса разложения вырождения (феномена) (со(-))страдания/"неудовлетворённости". Из разрешения которой как некий "цветок" вырастают - религии, политика, науки и всякое прочее.
Сколько ума недоверчивости, столько и философии. Нет страдания - не будет и философии.
Ницшевский вопросительный знак.
Но вы не понимаете этого? В самом деле, нужно приложить усилия, чтобы понять нас. Мы ищем слов, возможно, мы ищем и ушей. Кто же мы такие? Если бы нам вздумалось назвать себя просто старым выражением “безбожники”, или “неверующие”, или же “имморалисты”, мы далеко бы еще не считали себя названными: мы – все это вместе в слишком поздней стадии, слишком поздней, чтобы было понятно, чтобы вы смогли понять, господа зеваки, каково у нас на душе. Нет! Мы уже свободны от горечи и страсти вырвавшегося на волю, который рассчитывает сделать себе из своего неверия еще одну веру, цель, даже мученичество! Мы ошпарены кипятком познания и до очерствелости охлаждены познанием того, что в мире ничто не свершается божественным путем, ни даже по человеческой мере – разумно, милосердно или справедливо: нам известно, что мир, в котором мы живем, небожествен, неморален, “бесчеловечен”, - мы слишком долго толковали его себе ложно и лживо, в угоду нашему почитанию и, значит, в угоду некоей потребности. Ибо человек – почитающее животное! Но он и недоверчивое животное: и то, что мир не стоит того, во что мы верили, оказывается едва ли не самым надежным завоеванием нашей недоверчивости. Сколько недоверчивости, столько и философии. Мы, пожалуй, остерегаемся сказать, что он стоит меньшего: нам теперь кажется даже смешным, когда человек пытается изобретать ценности, превосходящие ценность действительного мира, - от этого-то мы и отступились, как от распутного блуждения человеческого тщеславия и неразумия, которое долго не признавалось за таковое. Свое последнее выражение оно нашло в современном пессимизме, а более старое, более сильное – в учении Будды; также и христианство содержит его, конечно в более сомнительном и двусмысленном виде, но оттого ничуть не менее соблазнительном. Вся установка “человек против мира”, человек, как “мироотрицающий” принцип, человек, как мера стоимости вещей, как судья мира, который в конце концов кладет на свои весы само бытие и находит его чересчур легким, - чудовищная безвкусица этой установки, как таковая, осознана нами и опротивела нам: мы смеемся уже, когда находим друг подле друга слова “человек и мир”, разделенные сублимированной наглостью словечка “и”! Но как? Не продвинулись ли мы, именно как смеющиеся, лишь на шаг дальше в презрении к человеку? И, стало быть, и в пессимизме, в презрении к постижимому нами бытию? Не впали ли мы тем самым в подозрение относительно противоположности между миром, в котором мы до сих пор обитали с нашими почитаниями, - ради которого мы, возможно, и выносили жизнь, - и другим миром, который есть мы сами: беспощадное, основательное, из самих низов идущее подозрение относительно нас самих, которое все больше, все хуже овладевает нами, европейцами, и с легкостью могло бы поставить грядущие поколения перед страшным или – или: “отбросьте или свои почитания, или – самих себя!” Последнее было бы нигилизмом; но не было ли и первое – нигилизмом? – Вот наш вопросительный знак.
Хотя Н. не только любит ставить вопросительные знаки, но и увлекается явным упоминанием "вопросительных знаков" - включая неологическое прилагательное "достойный вопросительных знаков" (например, в JGB 228, KSA 5, 164, 21) - как показывают почти 100 случаев в произведениях, имениях и письмах между 1859 и 1889 годами, ни одно другое произведение не содержит столько "вопросительных знаков", как FW. Однако большинство из них содержится в новом издании, особенно в FW V: В первом издании "знаки вопроса" упоминаются только в двух разделах; в FW 48, уже в определенной тематической близости к FW 346, "пессимистические[ ] философии" называются "знаками вопроса о ценности всей жизни" (414, 6 и 8), в FW 71 "мужчины" - "знаками вопроса" для "женщин" (429, 29 f.).
В издании 1887 года "знак вопроса" фактически становится атрибутом мыслителя, занимающегося "большими проблемами"; соответственно, "знаки вопроса" появляются в начале и в конце прозаических разделов нового издания: Если в предисловии 3 FW якобы выздоровевший философ возвращается из "глубин" (350, 11) своей боли "с еще несколькими вопросительными знаками" (350, 24), то два заключительных раздела Пятой книги, FW 382 и FW 383, тематизируют "реальное" (637, 13 f. ), "мрачные вопросительные знаки" (637, 17 f.) трагической интерпретации бытия, которая, однако, нивелируется лирико-пародийным приложением. Ср. также FW 357, 598, 18 f. ("огромный вопросительный знак Канта, который он написал на понятии "причинность""), FW 373, 625, 14 f. ("вопросительный знак, который Спенсер не смог бы предвидеть") и FW 375, 627, 30-33 ("почти эпикурейская познавательная тенденция [...], которая не хочет легко отпускать вопросительный характер вещей").
Заключительный раздел FW 346, в котором гипотетически формулируется "ужасное или-или" (581, 14), которое в конечном итоге оказывается и тем, и другим (ср. NK 581, 14-17), часто рассматривался во вторичной литературе; ср. Nishitani 1990 [1949], 88 f.; Löwith 1986 [1967], 124 f.; Müller-Lauter 1971, 105; Taureck 1991, 475; Fleischer 1993, 43 f.; Hatab 2005, 13; Reginster 2006, 32 f.; Sommer 2006, 254; Stegmaier 2012b, 204-208; Brock 2015, 333, прим. 532; Tongeren 2018, 73 и 76 f. В качестве яркого примера "риторической стратегии исключений и включений", неоднократно наблюдаемой в Н. благодаря речи в первом и втором лице, Уре 2019, 231 рассматривает текст, который таким образом "раскалывает читателя между противоположными группами: между вульгарной, "чужой" группой [...] и элитной, "внутренней" группой".
> между вульгарной, "чужой" группой [...] и элитной, "внутренней" группой"
> и элитной, "внутренней" группой"
> Нет страдания - не будет и философии.
Что такое романтика?
Каждое искусство, каждая философия может быть рассматриваема как целебное и вспомогательное средство на службе у возрастающей, борющейся жизни: они предполагают всегда страдание и страждущих. Но есть два типа страждущих: во-первых, страждущие от избытка жизни, которые хотят дионисического искусства, а также трагического воззрения и прозрения в жизнь, - и, во-вторых, страждущие от оскудения жизни, которые ищут через искусство и познание покоя, тишины, гладкого моря, избавления от самих себя или же опьянения, судороги, оглушения, исступления.
Преизбыточествующий жизнью дионисический бог и человек может позволить себе не только созерцание страшного и проблематичного, но даже и страшное деяние и всякую роскошь разрушения, разложения, отрицания; у него злое, бессмысленное и безобразное предстает как бы дозволенным, вследствие избытка порождающих, оплодотворяющих сил, который может создать из всякой пустыни цветущий плодоносный край. Напротив, самому страждущему, самому бедному жизнью больше всего понадобилась бы кротость, миролюбие и доброта, как в мыслях, так и в поступках, - понадобился бы, по возможности, Бог, который был бы исключительно Богом для больных, “спасителем”, равным образом понадобилась бы логика, отвлеченная понятность бытия -–ибо логика успокаивает, внушает доверие, - короче, понадобилась бы некоторая теплая, оберегающая от страха теснота и заключенность в оптимистических горизонтах. Так научился я постепенно понимать Эпикура, противоположность дионисического пессимиста, равным образом научился я понимать “христианина”, который на деле есть лишь некий род эпикурейца и, подобно последнему, романтик по существу, - взгляд мой все больше и больше изощрялся в той труднейшей и коварнейшей форме обратного заключения, в которой делается большинство ошибок, - обратного заключения от творения к творцу, от деяния к его виновнику, от идеала к тому, кому он нужен, от всякого образа мыслей и оценок к командующей из-за кулис потребности.
По отношению ко всем эстетическим ценностям пользуюсь я теперь следующим основным различением: я спрашиваю в каждом отдельном случае: “Стал ли тут творческим голод или избыток?” Казалось бы, поначалу можно было в большей степени рекомендовать другое различение – оно гораздо очевиднее, - именно, является ли причиною творчества стремление к фиксации, увековечению, к бытию или же, напротив, стремление к разрушению, к изменению, к новому, к будущему, к становлению. Но при более глубоком рассмотрении оба рода стремления оказываются все еще двусмысленными и вполне укладываются в вышеприведенную и, как мне кажется, более предпочтительную схему.
Стремление к разрушению, изменению, становлению может быть выражением изобилующей, чреватой будущим силы (мой terminus для этого, как известно, есть слово “дионисический”), но оно может быть также ненавистью неудачника, лишенца, горемыки, который разрушает, должен разрушать, ибо его возмущает и раздражает существующее, даже все существование, все бытие – вглядитесь, чтобы понять этот аффект, в наших анархистов. Воля к увековечению равным образом требует двоякой интерпретации.
Во-первых, она может исходить из благодарности и любви: искусство, имеющее такое происхождение, будет всегда искусством апофеоза – дифирамбическим, быть может, у Рубенса, блаженно-0насмешливым у Хафиза, светлым и благосклонным у Гете и осеняющим все вещи гомеровским светом и славой. Но она может быть и тиранической волей какого-нибудь неисцелимого страдальца, борца, мученика, который хотел бы проштемпелевать принудительным и общим для всех законом свое самое личное, самое сокровенное, самое узкое, действительную идиосинкразию своего страдания, и который словно бы мстит всем вещам, накладывая на них, впихивая в них, вжигая в них свой образ, образ своей пытки. Последнее есть романтический пессимизм в наиболее выразительной его форме, будь это шопегнауэровская философия воли или вагнеровская музыка; романтический пессимизм, последнее великое событие в судьбе нашей культуры.
(Что мог бы существовать еще и совсем иной пессимизм, классический. – это предчувствие и провидение принадлежит мне, как нечто неотделимое от меня, как мое propriium и ipsissimum; разве что слово “классический” противно моим ушам, слишком уж оно истаскано, округлено, обезображено. Тот пессимиз будущего – ибо он грядет! я вижу его приближение! – я называю дионисическим пессимизмом.)
> Формула моего счастья: Да, Нет, прямая линия, цель…
Мы осторожны, мы, современные люди, по части окончательных убеждений; наше недоверие затаилось в засаде против очарований и коварных уловок совести, свойственных всякой сильной вере, всякому безусловному Да и Нет; как это объяснить? Можно, по-видимому, с одной стороны, усматривать здесь осторожность “обжегшегося ребенка”, разочарованного идеалиста, но с другой и лучшей стороны, также и ликующее любопытство бывалого зеваки, который, зевая, дошел до отчаяния и теперь в пику своему зеванью роскошествует и пирует в безграничном, под “открытым небом вообще”. Тем самым вырабатывается почти эпикурейская склонность к познанию, которая не так-то просто упускает из виду проблематичный характер вещей; равным образом и отвращение к громким моральным словам и жестам, вкус, отклоняющий все топорные неуклюжие противоречия и гордо сознающий свою опытность по части оговорок. Ибо это и составляет нашу гордость: слегка натянутые вожжи при нашем рвущемся вперед стремлении к достоверности, сдержанность всадника в его бешеной скачке: мы и впредь, как и раньше, будем скакать на безумных огненных зверях, и если мы замешкаемся, то мешкать вынудит нас, пожалуй, меньше всего опасность…
Похуй чё ты говоришь, гилик ёбаный. Знаки без наполнения.
Лучше быть кем угодно или вообще никем, чем таким. Люди в обществе стремятся такими не быть, стыдятся.
>Ведь здоровое и больное начала те́ла, по общему признанию, различны и непохожи, а непохожее стремится к непохожему и любит его.
Правильно я понимаю, что есть множество здоровых непохожих на множество больных и каждое здоровое непохожее на больное стремится к непохожему на больное здоровое, то есть к здоровому, к похожему? То есть непохожее к непохожему=похожее к похожему? И потом Эриксимах превозносит врачевание, что оно непохожее (больное) превращает в похожее (здоровое)?
возможно Платон здесь под "врачеванием" имел в виду философию как искусство (врачевать)
>требуется умение установить дружбу между самыми враждебными в теле началами и внушить им взаимную любовь
>благодаря своему умению внушать этим враждебным началам любовь и согласие наш предок Асклепий, как утверждают присутствующие здесь поэты, — а я им верю — и положил начало нашему искусству
— Критон, мы должны петуха Асклепию; принесите этот дар и не пренебрегите этой обязанностью.
(Сократ отдал долг перед смертью, как и надо было.)
После эпизода с икотой Аристофана (185c — e) Эриксимах говорит о наличии Эрота не только в человеке, но и во всей природе, во всем бытии (185e — 186d). Разделение двух Эротов должно подчиняться необходимости для них быть в постоянной взаимной гармонии, и это касается не только медицины (186e), но и гимнастики и музыки (187a — e). Благодетельность двух Эротов возможна только при условии их гармонии также и в смысле правильного чередования времени года и полезного для человека состояния атмосферы (188ab). Наконец, жертвоприношения и гадания тоже являются актами любовно-гармонического единения людей и богов (188c — e).
Тем самым Эрот с характерными для него противоположностями получал уже космическое значение, чему и посвящена речь Эриксимаха.
Почему? (Ты часом не путаешь историю философии - с философией?)
Хоть я и не люблю Гегеля, но тут у тебя типичный пикрелейтед. Почему ты считаешь, что ты можешь вот так вот с ходу, просто так, с кондачка начать что-то понимать в философских текстах? Наверни сначала несколько учебников по логике.
>(Сократ отдал долг перед смертью, как и надо было.)
Жертвоприношение Асклепию делали когда излечивались или хотели излечиться от болезни и этой фразой Сократ говорит, что сама жизнь - это болзнь и он от неё наконец излечился.
хватит Ницше повторять, ты не попугай и у этой трактовки нет никаких оснований (она либо begging the question, либо мистически-телепатическая по отношению к Сократу)
конкретно доктрины Платона - вроде у него считается, что перед смертью надо отдать долги - Сократ заплатил и отдал долги (чтобы душа перед метемпсихозом была чистая; тем более уж божеству - Асклепию)
наконец, третья трактовка: Асклепий помог, сделал жизнь лучше и светлее - за это Сократ возместил ему причитающееся (никакого пессимизма)
Чтобы быть философом, нужно понимать философские текста? Я философ, но не читаю всю эту хуету академическую на языке не для людей. При чём наблюдаю, что тут большинство тока и делают, что обсуждают всякую хуету как историю или литературу.
чел, посмотри что ты пишешь, если Сократ верил в переселение душ, то какой нахуй Асклепий и традиционные боги?
Левое окошко:
-Стас не коммунист. Сам говорил что не коммунист. Сам говорил что он просто зарабатывает бабки. Ему просто нравится советский союз. Работает в рамках флюгера, всего по ветру.
-Гоблин не коммунист. Сам говорил что он не коммунист. Сам говорил что он просто зарабатывает бабки, ему просто нравится советский Союз. Более умная версия Стаса. Хотя учитывая его раннее творчество по фанфикам квейк и эротики в 2010, может рассматриваться как альфа версия Стаса.
-Мятежник Джек создал движение жожеков чтобы от подсосов перегнать себе аудиторию на бусти для платных реактов (реально блять у него на канале ничего не выходит, он живёт за счёт подпивасных реактов и гоев на бусти), сам себя после выписал из жожеков. Очевидно, он просто зарабатывает бабки.
-Рудой. Снимает видосики о том как коммунисты борются и скоро всё будет круто. Воюет с жожеками и не правильными коммунистами. Дайте денег. Крч, зарабатывает бабки.
Так, теперь о правом окошке:
-Светов. Говорил что либертарианство нереально, а просто идеал к которому нужно стремиться. Буквально что-то уровня коммуниста что не верит в коммунизм. В целом является скорее старым либералом по типу Руссо или Вольтера.
-Певчих. "Батю не трогайте, он правильный бизнесмен, а вот остальные бизнесмены плохие пропутинские!!!" В Англии была завербована спецслужбами. Да да. В отличие от Рудого который наебал Макрона и других французов представившись важной шишкой, певчих вероятно работает на бриташку. Собственно как и иудейка Шульман.
Ты Брюс Всемогущий? Откуда у тебя столько времени и силы воли следить за каждым вспуком всего этого цирка уродов?
Коммунистов не существует. Их выдумали как фашистов и холокост. Нахуй вы обсуждаете то, чего не существует? Вы же сдохните, а реальность так и не увидите.
>Ты Брюс Всемогущий?
Просто пока рисую слушаю оффом в ×2 всякое говно.
>Сам говорил что не коммунист
https://ru.wikipedia.org/wiki/Парадокс_лжеца
Но вообще, кроме шуток, в Китае например это насущная проблема. Там членов систематически проверяют на детекторе лжи на предмет лояльности компартии.
Смотри Поднебесного. Он и в математике хорош и в воздержании особенно.
>жиды, бриташки, комми
Ты из /по/раши или /зог/ача сбежал?
Если судить по шизам типа Дугина и Ницше - нет, не надо. Платон - сюда же (прислуживал тирану как челядь).
Если по нормальным как Давидсон, Рорти, Деррида или Вебер либо чуть-чуть (на первый взгляд) странненьким как Делёз - то надо.
>>161633
>Платон - сюда же
В смысле - Платон эту самую академию и основал, так что в его случае никаких академических текстов не было, но вроде бы Сократ и его ученики какие-никакие книги тоже разбирали, так что...
А Дудь? Работает на кого-нибудь? Если уж ты такой профессионал
Все эти интернет-коммунисты - это такая шиза и постмодерн, что я аж как-то нехорошо себя чувствовать начинаю. Говорят, когда Ницше лежал в дурке, то он принимал сторожа с Бисмарка и обсуждал с ним какие-то политические движухи. А современные интерет-коммунисты считают сами себя Лениными, Сталиными, ну или как минимум Троцкими и обсуждают политические движухи так, будто бы это вообще имеет какое-то значение в реальном мире. То есть только задумайтесь об этом, они построили огромное виртуальное пространство, огромный манямирок, куда втянули тысячи людей! Тысячи людей переживают коллективную галлюцинацию, представляют, будто бы они какой-то политикой занимаются, выписывают друг друга из левых, ищёт предателей, публикуют программные тексты итд! А Ницше в каком-то смысле предвосхитил всё это.
>гиперреальность
>всё по Бодрийяру
причём, блять, тут, блять, Ницше, блять???
Так французы сами очень котировали Ницше, по сути они его и пропиарили для современности, достали откуда-то из библиотек. Плюс французы, они ещё все были и семиотики, поэтому Ницше им нравился и как филолог. А я обращаюсь к фигуре Ницше как к модели ебанувшегося на на политоте вообще. Тогда был большой Ницше, а сейчас есть маленькие Ницше в виде Сёмина, Рудого итд. ИЧСХ, они все пиздец какие ЧСВ.
чел, ну ты чьто такое пишешь-то... пост-ницшеанских французов можно на руках посчитать, и конкретно Бодрийяр не был пост-ницшеанцем, и в целом был даже супротив некоторых из них (см. его книгу "Forget Foucault")
это при том, что кроме Делёза, Фуко и прочих пост-ницшеанцев - была масса французов, на Ницше не опиравшихся чуть более чем никак (либо принципиально несущественным образом)
>к модели ебанувшегося на политоте
>на власти
поправил тебя... тут есть (ещё) одна загвоздка - у немцев есть своеобразная шутка для своих: "о чём немец не напишёт - всё будет о власти да о могуществе"
то есть это больше вопрос социологии и этнографии получается, - эта "особенность" (но тогда это вопрос не политики? декаденса? как? неужели всё - политика и воля к власти?)
>к модели ебанувшегося (на политоте)
применимо только к нитьше времени написания "Анти-Христ" (и других книг)
к Ницше времени расцвета его ума (написания ТГЗ и предисловий к ранее написанным книгам) - это не относится
некоторые аргументируют (Hugo Drochon) что "политота" (труды периода 1888+) для Ницше логически следует из его трудов - но это крайне спорный вывод и вообще это не аристократично - такой грязью заниматься и какашками в противника метать
>>161644
>Делёза
этот вообще больше вокруг Канта (и его основного труда «Критика способности суждения») да Спинозы крутится, у него Ницше больше как повод о своём поговорить, чем о ницшевском
так что - слабый тезис
>у немцев есть своеобразная шутка для своих: "о чём немец не напишёт - всё будет о власти да о могуществе"
тут скорее всего соврал (что чисто немецкое), но забыл откуда это (имхо достаточно характеризует их, тот же Хайдеггер о потери власти над Бытием только и волнуется, нет?)
возможно действительно чисто от немцев для немцев шутеечка
>модели ебанувшегося на на политоте
ещё непонятно причём тут Ницше если эта модель изначально марксисткая
Под французами я подразумеваю не каких-то конкретных авторов, а общественную тенденцию, которая вылилась в том числе и в написание книг. Но ведь были и те, кто эти книги читали. А почему друг именно это начали читать? Почему это оказалось актуальным и интересным? Здесь есть нечто бОльшее, какой-то социально-экономический контекст.
Я писал не про Ницше, который пребывал в здравом рассудке, по крайней мере по его меркам, а именно про утратившего всякую связь с реальностью Ницше, как именно такой Ницше становиться моделью.
всё равно сомнительный тезис (якобы этот феномен принадлежит именно Ницше), кроме Ницше были и другие писатели "террористской avant-garde literatur"
мне кажется справедливее будет рассматривать такие феномены социологически (с поправкой на некоторые теории Бодрийяра относительно технологий, собственно, тоже - социологические)
> общественную тенденцию, которая вылилась в том числе и в написание книг. Но ведь были и те, кто эти книги читали. А почему друг именно это начали читать? Почему это оказалось актуальным и интересным? Здесь есть нечто бОльшее, какой-то социально-экономический контекст.
Французы кормились с публицистики, очевидно, что академического дохода на кокаин и ЛГБТ светскую жизнь не хватит.
Причём "написание книг" может быть больше связано даже с Руссо, его "Исповеди" (француз, что хорошо ложится в контекст французов же).
Есть две философии: философия как движение к мудрости, и философия как дрочево в кругу дрочил. Выхлопа второй кроме славы в кругу дрочил я не нахожу.
Просто ты пытаешься имени собственному "Ницше" приписать какую-то субстанциональность. А я говорю просто про Ницше периода когда он сошёл с ума и перетирал за политоту с Бисмарком в лице ночного охранника. И в именно в этом отношении он предвосхитил своё время. Сейчас тысячи людей погружаются в подобные коллективные галлюцинации, и в дурку-то их нихуя не кладут.
>>161650
Да, они долбились в очко, и это важная часть контекста, но это не исчерпывает всей сути.
>>161651
Безусловно, он бы влился бы в этой движение, но никак не на первых ролял со своими идеями.
Это как "он имеет быть", когда две разные фразы слились в одну. Опередил своё время - предвосхитил будущее. Этот психилогический феномен даже как-то называется, но я не помню как.
>Сейчас тысячи людей погружаются в подобные коллективные галлюцинации, и в дурку-то их нихуя не кладут.
Я с самого начала и написал, что этот феномен Бодрийяр и описывал (разными терминами - "симулякр", "гиперреальность" и т.п. - сюда можно ещё подключить понятие "фантазм" Лакана - получится более чем убедительная концепция что симулякры формируют фантазм в психике субъекта и этот субъект действует согласно ему - в... ютубе или тиктоке - или даже реальности - не важно).
Так-то в дурке не только Ницше так делал.
Единственное в пользу этого - "Ницше" (поздний... да и может - более ранний?) действительно удачен в этом плане как модель некого поехавшего "философа" (подобного Дугину), который не только имеет "желание сказать", но ещё и "желание приказать" (быть господином, скомпенсировать некую "базальную" тревогу состоянием абсолютной уверенности ("нарциссизма") в "будущности"). Тут аргументы бессмысленны - даже Маркс (со всеми инсинуациями в его сторону как "основателя секты") такой ерундой не занимался (Гегель - тем более).
>Безусловно, он бы влился бы в этой движение, но никак не на первых ролял со своими идеями.
Он был первым, кто (проявил "желание публично что-то заявить, в пику остальным") умудрился публично вскрыть всю мякотку светского общества (ещё и унизить некоторых).
То есть до него такого характера тексты люди не публиковали и вообще области публичных высказываний, именно такой, - не было.
>Я с самого начала и написал, что этот феномен Бодрийяр и описывал (разными терминами - "симулякр", "гиперреальность" и т.п. - сюда можно ещё подключить понятие "фантазм" Лакана - получится более чем убедительная концепция что симулякры формируют фантазм в психике субъекта и этот субъект действует согласно ему - в... ютубе или тиктоке - или даже реальности - не важно).
Ты «идею» изобретаешь, «мем» по полунаучному? Дык, ты (и все) только ими думают и оперируют. А «симулякры» это не более чем полуконспирологические страшилки. Да, внезапно, люди могут создавать из ничего новые идеи, например, единорог или государство, и даже убивать за эти идеи друг друга. Только вот от них ни куда не денешься, да и не надо деваться, так как это инструмент мышления и прогресса в общем.
жопой читал апологию Сократа, не говоря о том что переселение душ, если в него и верил Сократ, не совместимо с традиционной верой в аид, и почему за хорошую жизнь он воздаёт хвалу именно Асклепию, а не Аполлону, например? не бьются твои интерпретации с логикой и текстами, Ницше был прав
Пока что как будто мы видим французов по-разному. Мне кажется это странным потому что я ориентируюсь именно на тот образ, который они сами себе приписывали. Но это очень сочный, красочный и детализированный образ. И я не говорю закулисье, то есть если выясниться, что Делёз на самом деле не ебался в жопу, то это ничего не меняет. А Дугин попросту пьёт собственную мочу.
Ты определение симулякра знаешь? В симулякре реальности нет.
>В интерпретации Бодрийяра всё происходит наоборот: карта, в которой живут люди, симуляция реальности, где граждане Империи проводят свою жизнь в уверенности, что их место в репрезентации верно и детально зафиксировано картографами, — это реальность, которая рассыпается за ненадобностью.
Жизнь в симулякре - это практически - бред.
Ты считаешь, что вот эта семиотическая реальность - реальность знаков = бред?
Страшилка для профанов - наивных реалистов, которые думают, что существует некая «реальность» и «нереальность». Посмотри вокруг, ну тоже государство возьми, это самый настоящий симулякр и все мы в нем живем. Вся социокультура симулякр, а человек существо социокультурное, человек живет симулякрами.
Мне лень сейчас копаться в доктрине Платона, в любом случае вывод Ницше притянут за уши и вообще, по сути, - дикий "анализ" (психики Сократа; тем более что кроме текстов Ксенофонта и Платона больше никаких свидетельств о Сократе нет).
Тем более что и без веры в метемпсихоз эта версия о желании отдать долг за доброе и полезное дело (богу) - имеет место. (Не был ли "даймон" Сократа, собственно, Асклепием (по убеждению Сократа)? Тогда действительно - Сократ задолжал ему петуха.)
Хочешь стать Ницше - верь Ницше. Я не против.
>>161684
Я просто под "французами" не понимаю одних только Делёза (ну ебался и чё теперь?) и Фуко (педофил?), - были ещё и другие - просто масса других (одного уже привёл в пример, который выбивается из этой "тусовки").
Что в пост-СССР стали известными именно эти (эпатажные?) - это скорее характеризует само пространство мысли СНГ (что больше такие нравятся, странненькие).
Ты рассуждаешь как человек который не знает определения симулякра. (Государства у него нет и реальности, приехали, блять.)
Я сейчас тебя просто не понял. Какая такая ещё "семиотическая реальность"?
>В интерпретации Бодрийяра всё происходит наоборот: карта, в которой живут люди, симуляция реальности, где граждане Империи проводят свою жизнь в уверенности, что их место в репрезентации верно и детально зафиксировано картографами, — это реальность, которая рассыпается за ненадобностью.
Я тебе пример из реальности приведу, тогда: данные Росстата о демографии России - это симулякр или нет?
>Государства у него нет и реальности, приехали, блять.
Понятно. Наивный реалист пытается в философию.
Ты квантор существования определи сначала, - потом ярлыки лепи, не разобравшись.
Нет, Фуко не был педофилом, он был пассивным гомосексуалистом, про Делёза нет никакой информации, подтверждающей, что он ебался в очко, но он 100% ебался в очко. Это просто общий флёр французов.
Это как получается, большая часть пост-ницшеанцев - пассивные гомосексуалисты?
>большая часть пост-ницшеанцев
>самые значимые пост-ницшеанцы
поправил
Ну ты сам писал, что этор эпатаж, типа они странненькие
И от этого к их идеям сразу +100 к оригинальности.
Это набор символов/знаков, с которыми взаимодействуют как с их означаемыми. Например, это женские трусы как означающее пизды.
>Фаза чистой симуляции, где симулякр не имеет никакого отношения к какой-либо реальности, «являясь собственным симулякром в чистом виде». Здесь образ отражает лишь другие образы и претендует на свою реальность исключительно ради других подобных претензий. Это режим тотальной эквивалентности, где культурный продукт больше не стремится быть реальным в здравом понимании, потому что опыт потребителей настолько преимущественно искусственен, что даже претензия на реальность должна выражаться в искусственных, гиперреальных условиях.
Симулякр это уже знак указывающий на знак, а не на объект (в реальности). (Это финальная "фаза развития образа", есть ещё 3 предшествующих.)
У Лакана, кстати, то же самое - в бессознательном означающее указывает на означающее, а не на что-то иное (видимо, оно полно симулякров? спорное утверждение).
Это >>161702 не >>161703 а скорее это (2 стадия)
>Образ — злокачественное отображение реальности, недостоверная копия, которая «маскирует и искажает фундаментальную реальность» и носит вредоносный характер. Здесь знаки и изображение могут намекать на существование некой неопределённой реальности, где знак сам по себе неспособен к инкапсуляции.
>тем более что кроме текстов Ксенофонта и Платона больше никаких свидетельств о Сократе нет
Но-но! А как же Облака Аристофана? А версия что Асклепий это даймон Сократа ещё более натянутая, по текстам Платона и Ксенофонта понятно, что это просто инструмент, чтобы говорить с позиции авторитета, при этом его не имея за то и поплатился - назвал бы его Асклепием и обвинения в выдумывании новых богов не было
А вот это >>161706 - уже какой-то симулякр (который связан с твоим >>161705 чисто метонимически, но ни на какую реальность не указывает)
>приводит комедию в качестве аргумента
чел... "жрецы" это симулякры в бытии нитьшедиониса, есличьто; нет никаких таких "теологов" и "жрецов" (по его версии) - и Сократ не был "больным"... можешь спать спокойно
А знаете ли вы, что предвосхищение основания суть логическая ошибка, или демагогический прием, в зависимости от контекста?
https://ru.wikipedia.org/wiki/Логическая_ошибка#Предвосхищение_основания
Но я понел, что ты хотел сказать.
Хотя, кому я вру? Ведь всякая мысль изреченная есть ложь.
До меня кстате вот только что доперло если вам это интересно, что пинкфлойдовская "Стена" восходит к приватности ментального опыта.
https://www.youtube.com/watch?v=ARXKvVeVtXg
Тенями бездны, из межзвездной тьмы
Покинули нас всех, когда-то, братья
Забыв, что мы по крови - все равны
Пусть проклят будет, наш примарх-предатель
Что бросил нас, забыв своих детей
Мы не хотели пасть - вы это знайте!
Но рвала, душу, ненависть все злей
Свой путь себе, мы выбирали сами
Коль нас забыли - значит клятвы - пыль
А сюзерен, обласканный веками
Во тьму упал, оставив всех без сил
Пусть проклят будет, наш примарх-предатель
Что бросил нас в тьме варповых штормов
Мы не хотели пасть - вы это знайте!
Но в вены, влилась злая сила снов
И сжались пальцы на клинках
Веди нас Лютер в бой!
Пусть Хаос будет на сердцах
Но только не покой!
Веди нас Лютер в бой!
Мы свой обет нарушили сегодня
Но верим - грех спасенье принесет
Мы были рождены для войн и крови
Но нас забыли, не подняв в Поход
Пусть проклят будет, наш примарх-предатель
Что бросил нас, и горе выбрал нам
Мы не хотели пасть - вы это знайте!
Стреляя в ярости по нашим кораблям
И сжались пальцы на клинках
Веди нас Лютер в бой!
Пусть Хаос будет на сердцах
Но только не покой!
Веди нас Лютер в бой!
Во тьме, чернея пеплом, скрыты крылья
Наш стяг - восьмиконечная звезда
Нас бросили, про нас давно забыли
Так за владык - пойдем мы до конца
Пусть проклят будет, наш примарх-предатель
Что бросил нас, презрев святой обет
Мы не хотели пасть - вы это знайте!
Но пали мы - и вы - падете вслед!
И сжались пальцы на клинках
Веди нас Лютер в бой!
Пусть Хаос будет на сердцах
Но только не покой!
Веди нас Лютер в бой!
1. Насколько важны его труды для метафизического онанизма?
2. Не поеду ли я от них крышей.
3. Я юрист и планирую всерьёз заниматься правоведением как наукой, какие из работ Эволы тут обязательны для ознакомления?
Изучай лучше французов, чем Эволу, но лучше Эволу, чем ничего.
Мне вкатывает тема про реакционное мракобесие. Вся эта болтовня про освобождение пролетариата у меня вызывала ненависть ещё до того, как я научился читать.
Прикол в том, что фашизм - это массовое общество. Но массое общество тупо слили, поэтому и фашизм тоже тупо слили.
Сейчас вообще всё по-другому, поэтому в твоих интересах не заниматься хуйнёй, а осознать современные координаты и найти среди них своё место.
Хотя ты можешь и манямирке жить как тот же Рудой, вообще похуй!
Так по слову Омниисии, вира, так энергия грянула в сны
Жернова бойни грянули траур, литаний хор открыл нам судьбу
Так короткий приказ "залп направо", в светлый мир принес злую войну
Спёклась правда во злате булата, и титановом корме игры
Лилась вечность, до боли, до праха, жерла сквозь орудийной мечты
Литаний хор - пророчил во славу, не планеты, и даже не звезд
Император - наш бог, и по праву - Его слово, огнем, вывел Флот
ЧТОБ ИМПЕРИЯ ЖИЛА! - судьбою нам приказ
КОРАБЛЬ РОЖДЕН, ИЛЬ РОЖДЕНА - для боя в судный час
ПО СЛОВУ БОГА - ЖИЗНЕЙ НИТЬ. Любой - всегда умрет
ИМПЕРСКИЙ ФЛОТ НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ. Имперский флот - идет!
ЧТОБ ИМПЕРИЯ ЖИЛА!
Рвалась ткань мирозданья, и сути, под лучом мегатонны чудес
Техножрец - это как перепутье, это выбор - пусть трупы не счесть
Кубометры металла, прометий, или яркая жизнь лазлуча
Словно выбор из жизни и смерти, чтить таранный удар корабля?
Нет былого за гранью рассудка, экипажу - нет права не жить
Есть приказ - а приказ это путы, так что делай, что должно, не ныть!
Борт хтонично окрасился залпом, гул реакторов - выжег мечты
Это вечно - Омниссии правда. Только в бое - есть вечная жизнь!
ЧТОБ ИМПЕРИЯ ЖИЛА! - судьбою нам приказ
КОРАБЛЬ РОЖДЕН, ИЛЬ РОЖДЕНА - для боя в судный час
ПО СЛОВУ БОГА - ЖИЗНЕЙ НИТЬ. Любой - всегда умрет
ИМПЕРСКИЙ ФЛОТ НЕЛЬЗЯ ЗАБЫТЬ. Имперский флот - идет!
ЧТОБ ИМПЕРИЯ ЖИЛА!
Я не вижу никаких доводов в пользу того, чтобы НЕ жить в манямирке. Попробовал, это оказалось предельно отвратительно.
Я лучше и дальше буду пребывать в мире собственных фантазий.
>1. Насколько важны его труды для метафизического онанизма?
Нисколько.
>2. Не поеду ли я от них крышей.
Не знаю. Может ты уже давно поехамши.
>3. Я юрист и планирую всерьёз заниматься правоведением как наукой, какие из работ Эволы тут обязательны для ознакомления?
Вырастешь, поступишь в университет (желательно из стран первого мира), там тебе скажут, что обязательно.
Мимо, ментальный гимнаст и метафизический онанист со стажем
>не вижу никаких доводов в пользу того, чтобы НЕ жить в манямирке.
Слова не мальчика, но мужа.
Кто не хочет строить свой манямирок, тот обречен жить в манямирке чужом.
>Я не вижу никаких доводов в пользу того, чтобы НЕ жить в манямирке.
>>161729
>Слова не мальчика, но мужа.
Не стоит и даже пытаться убеждать себя и других в том, что фантазм и есть то подлинное, идеальное и возвышенное, та правда жизни, без которой жить невмоготу. Нет, фантазм есть фантазм – и потому теплота его перемешана с репрессивностью, а трогательность с насилием. (Нарушая символический порядок, языковой фантазм выбалтывает комическую и иррациональную подоплеку обыденного.)
Определение фантазма: «Прибавочный, избыточный объект (surplus-object), остаток Реального, ускользающий от символизации.»
Травма – в том числе и травма как вещество истории – в принципе не поддается артикуляции: она, по логике психоанализа, образует дискурсивно непроницаемое ядро индивидуального опыта. История, сохраненная травматическими вспышками, – как предполагают психиатрия, психоанализ и нейробиология – это история, у которой буквально нет места ни в прошлом, в котором она не была в полной мере пережита, ни в настоящем, в котором ее точные образы не поддаются пониманию. Травматический след, таким образом, передает как правду о событии, так и правду о непостижимости этого события. Психологическая травма выступает в качестве «фантастического конструкта», замещающего центральную категорию Реального, – которое, в свою очередь, является «фундаментом процесса символизации».
Реальное само по себе – дыра, разрыв, незамкнутость в самом средоточии символического порядка. Это нехватка, вокруг которой и структурируется символический порядок… Реальное не может быть подвергнуто отрицанию, поскольку оно уже само по себе, в своей позитивности, есть не что иное, как воплощение чистой негативности, пустотности.
>>161729
альтернатива >>161730
Если закрыть глаза на аскетический симулякр идеал, то человек, животное человек не имело до сих пор никакого смысла. Его существование на земле было лишено цели; "к чему вообще человек?" - представало вопросом, на который нет ответа; для человека и земли недоставало воли; за каждой великой человеческой судьбой отзывалось рефреном еще более великое: "Напрасно!" Именно это и означает аскетический идеал: отсутствие чего-то, некий чудовищный пробел, обстающий человека, - оправдать, объяснить, утвердить самого себя было выше его сил, он страдал проблемой своего же смысла. Он и вообще страдал, будучи по самой сути своей болезненным животным: но не само страдание было его проблемой, а отсутствие ответа на вопиющий вопрос: "к чему страдать?" Человек, наиболее отважное и наиболее выносливое животное, не отрицает страдания как такового; он желает его, он даже взыскует его, при условии что ему указуют на какой-либо смысл его, какое-либо ради страдания. Бессмысленность страдания, а не страдание, - вот что было проклятием, тяготевшим до сих пор над человечеством, - и аскетический идеал придал ему некий смысл. То был доныне единственный смысл; любой случайно подвернувшийся смысл-таки лучше полнейшей бессмыслицы; аскетический идеал был во всех отношениях уникальным "faute de mieux" par excellence. В нем было истолковано страдание; чудовищный вакуум казался заполненным; захлопнулась дверь перед всяким самоубийственным нигилизмом. Толкование - что и говорить - влекло за собою новое страдание, более глубокое, более сокровенное, более ядовитое, более подтачивающее жизнь: всякое страдание подводилось им под перспективу вины... Но вопреки всему этому - человек был спасен им, он приобрел смысл, он не был уже листком, гонимым ветром, не был мячом абсурда и "бессмыслицы", он мог отныне хотеть чего-то - безразлично пока, куда, к чему, чем именно он хотел: спасена была сама воля. Едва ли можно утаить от себя, что собственно выражает все это воление, ориентированное аскетическим идеалом: эта ненависть к человеческому, больше - к животному, еще больше - к вещественному, это отвращение к чувствам, к самому разуму, страх перед счастьем и красотой, это стремление избавиться от всякой кажимости, перемены, становления, смерти, желания, самого стремления - все сказанное означает, рискнем понять это, волю к Ничто, отвращение к жизни, бунт против радикальнейших предпосылок жизни, но это есть и остается волей!.. И чтобы повторить в заключение сказанное мною в начале: человек предпочтет скорее хотеть Ничто, чем ничего не хотеть...
Стадия освобождения есть также стадия индетерминации. Нет больше никакой нехватки, никаких запретов, никаких ограничений: утрата всякого референциального принципа. Экономическая рациональность держится лишь за счёт нищеты, она улетучивается с осуществлением своей цели, как раз и состоящей в ликвидации даже призрака нищеты. Желание тоже держится только благодаря нехватке. Когда же оно всецело переходит в запрос, безоговорочно операционализируется, желание утрачивает реальность, поскольку лишается воображаемого измерения, оно оказывается повсюду — но лишь в качестве обобщённой симуляции.
>человек, животное человек не имело до сих пор никакого смысла. Его существование на земле было лишено цели; "к чему вообще человек?
Было уже в Симпсонах Книге Экклезиаста, причом в 100 раз лаконичнее.
Сравните:
Сказал я в сердце своём о сынах человеческих, чтобы испытал их Бог, и чтобы они видели, что они сами по себе животные;
потому что участь сынов человеческих и участь животных — участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что всё — суета!
Cоблазн представляет господство над символической вселенной, тогда как власть — всего лишь господство над реальной. Суверенность соблазна несоизмерима с обладанием политической или сексуальной властью. Женское никогда, в известном смысле, даже не подступалось к истине, оставляя за собой абсолютное господство над царством видимостей. Имманентная сила соблазна: все и вся отторгнуть от своей истины и вернуть в игру, в чистую игру видимостей, и в ней моментально переиграть и опрокинуть все системы смысла и власти: раскрутить волчком видимости, разыграть тело как видимость, отняв у него глубину желания, — ведь все видимости обратимы — лишь на этом уровне системы хрупки и уязвимы — смысл уязвим только для колдовства. Только невероятное ослепление побуждает отрицать эту силу, равную всем прочим и даже превосходящую их все, поскольку она опрокидывает их простой игрой стратегии видимостей.
В проблеме поиска смысла
Внутреннего "я"
У всех разумных существ;
Но, как и всегда
Безумны кажутся мысли
Будто все вокруг –
Пустые сгустки веществ
Крайность другая
Преследует нас:
Если наш мир для всех
Предстаёт в сходных красках
Кажется нам – так просто
За всех отыскать сейчас
Жизненный путь в сияньи счастливых глаз!
Мы
Нарисуем мир таким, чтоб, любя
Всех
Принимать как продолженье себя;
Где
Целый мир - на всех один организм
Где
Невозможны злоба, зависть, цинизм
Ну а что же жизнь?
Своим законам подвластна:
Практика мудрей
Чем спор абстрактных идей;
И любовь всегда –
Лишь только средство для счастья
Счастья, что достичь
Возможно сотней путей!
Смена формаций
Эпох и идей
Сотни путей открыла для всех
Но, как прежде
В каждой судьбе отдельной
Всегда большинство людей –
Лишь декорации в круговороте дней!
Нам
Не дано построить мир, где, любя
Все
Примут нас как продолженье себя;
Но
Проливать не стану я слёз о нём:
Мы
По естественной дороге идём
Впрочем, теперь закрыта в прошлое дверь
И поворота назад уже не будет, поверь!
Может, сейчас, и в правду, стоит рискнуть
И попытаться найти наш нарисованный путь?
Я
Умываю руки здесь!
І паклаў я на сэрца помысел мой, каб дазнацца, дасьледаваць, і знайсьці мудрасьць і розум, і каб ведаць бязбожнасьць дурноты, невуцтва і шаленства.
І знайшоў я, што горш за сьмерць жанчына, таму што яна — сетка, і сэрца ў яе — пастка, рукі ў яе — кайданы; любасны Богу ўратуецца ад яе, а грэшніка схопіць яна.
Екклесиаст
ВОпрос не сильно философский. Вот есть институты философии, так? А что профессиональные философы там собственно делают? Ну в среднем, типа утром пришел, думал о вечном, вечером ушел или че-т другое.
Бабло рубят, конкурируют с другими дрочёнными и прочими. Что за глупые вопросы?
Впрочем, про ТГ мне лень даже страницу на вики читать, мне только кажется, что это хуйня про возможность перенесения сознания на комп или типа того, может, ошибаюсь
ТГ (телеграм) - это наёбка, чел.
>большой Ницше
>Gai Saber
>я предпочел бы скорее быть сатиром, чем святым
>Я ужасно боюсь, чтобы меня не объявили когда-нибудь святым; вы угадаете, почему я наперед выпускаю эту книгу: она должна помешать, чтобы в отношении меня не было допущено насилия… Я не хочу быть святым, скорее шутом… Может быть, я и есмь шут…
"Проблема" в том, что есть крайне ненулевая вероятность, что Ницше просто по приколу (и может - по инерции, ведь его профессия была "костяком" (структурировала) его жизни) всё это "нафилософствовал" (и нафилософствовал тоже), - а всякие "Сёмины", "Рудые" и прочие унтермаргиналы воспринимают это... всерьёз? Ведь никакого святого Большого Ницше не было (да и маленьких тоже).
>>161769 - то есть остаётся задать вопрос - может этим всем, как ты пишешь, "маленьким Ницше" просто больше ничего другого (в их положении) не остаётся? только вот такими вот и быть.
Подлинна женщина или поверхностна — по сути дела, это одно и то же.
Мужское знает надёжный способ различения и абсолютный критерий истинности. Мужское определённо, женское неразрешимо.
И это положение, согласно которому в женском лишается основания само различие между подлинным и искусственным, странным образом совпадает с формулой, определяющей пространство симуляции: здесь также невозможно провести различие между реальным и моделями, нет никакой иной реальности, кроме той, что секретируется симуляционными моделями, как нет никакой иной женственности, кроме женственности видимостей. Симуляция тоже неразрешима.
Странное совпадение, намёк на двусмысленность женского: это и радикальная констатация симуляции, и одновременно единственная возможность выйти за пределы симуляции — именно в сферу соблазна. (видимостей/означающих, в пределе - симулякров)
>>161769
>>161770
Nur Narr! Nur Dichter!
Bei abgehellter Luft,
wenn schon des Thau’s Troestung
zur Erde niederquillt,
unsichtbar, auch ungehoert
— denn zartes Schuhwerk traegt
der Troester Thau gleich allen Trostmilden —
gedenkst du da, gedenkst du, heisses Herz,
wie einst du durstetest,
nach himmlischen Thraenen und Thaugetraeufel
versengt und muede durstetest,
dieweil auf gelben Graspfaden
boshaft abendliche Sonnenblicke
durch schwarze Baeume um dich
liefen blendende Sonnen-Gluthblicke, schadenfrohe.
„Der Wahrheit Freier — du? so hoehnten sie
nein! nur ein Dichter!
ein Thier, ein listiges, raubendes, schleichendes,
das luegen muss,
das wissentlich, willentlich luegen muss,
nach Beute luestern,
bunt verlarvt,
sich selbst zur Larve,
sich selbst zur Beute
das — der Wahrheit Freier?…
Nur Narr! Nur Dichter!
Nur Buntes redend,
aus Narrenlarven bunt herausredend,
herumsteigend auf luegnerischen Wortbruecken,
auf Luegen-Regenbogen
zwischen falschen Himmeln
herumschweifend, herumschleichend —
nur Narr! nur Dichter!…
Das — der Wahrheit Freier?…
Nicht still, starr, glatt, kalt,
zum Bilde worden,
zur Gottes-Saule,
nicht aufgestellt vor Tempeln,
eines Gottes Thuerwart:
nein! feindselig solchen Tugend-Standbildern,
in jeder Wildniss heimischer als in Tempeln,
voll Katzen-Muthwillens durch jedes Fenster springend
husch! in jeden Zufall, jedem Urwalde zuschnuffelnd,
dass du in Urwaeldern
unter buntzottigen Raubthieren
suendlich gesund und schoen und bunt liefest,
mit luesternen Lefzen,
selig-hoehnisch, selig-hoellisch, selig-blutgierig,
raubend, schleichend, luegend liefest…
Oder dem Adler gleich, der lange,
lange starr in Abgruende blickt,
in seine Abgruende…
— oh wie sie sich hier hinab,
hinunter, hinein, in immer tiefere Tiefen ringeln! —
Dann,
ploetzlich,
geraden Flugs
gezueckten Zugs
auf Laemmer stossen,
jach hinab, heisshungrig,
nach Laemmern luestern,
gram allen Lamms-Seelen,
grimmig gram Allem, was blickt
tugendhaft, schafmaessig, krauswollig,
dumm, mit Lammsmilch-Wohlwollen…
Транвестизм воспроизводит философию первобытного воина: только воин может быть обольстительным, женщина — пустое место (как бы намёк на фашизм, и его сродство с трансвестизмом). Соблазн как таковой удваивается здесь пародией, в которой просматривается достаточно беспощадная по отношению к женскому свирепость, — пародией, которая может быть истолкована как аннексия мужчиной всего принадлежащего женщине арсенала средств обольщения.
>>161775
Всякая позитивная форма запросто приноравливается к своей негативной форме, но встречает смертельный вызов со стороны обратимой формы. Всякая структура приспосабливается к инверсии или субверсии своих терминов — но не к их реверсии. И эта обратимая форма есть форма соблазна.
Суверенность соблазна (seducere: уводить в сторону, сбивать с пути) который есть страсть и игра, принадлежащая к строю знака: в перспективе соблазн всегда торжествует, потому что обратимость и неопределённость — основные черты этого строя.
Еще одно слово о происхождении и цели наказания - двух распадающихся либо вынужденно распавшихся проблемах; к сожалению, их по привычке смешивают воедино. Как же поступают в этом случае знакомые нам генеалоги морали? Наивно, как они и поступали всегда: они отыскивают какую-либо "цель" в наказании, скажем месть или устрашение, простодушно помещают затем эту цель в начале, в качестве causa fiendi наказания, и - хоть кол на голове теши! Но "цель права" лишь в самую последнюю очередь может быть применена к истории возникновения права: напротив, для всякого рода исторического исследования не существует более важного положения, чем то, которое было достигнуто с такими усилиями, но и должно было на деле быть достигнуто, - что именно причина возникновения какой-либо вещи и ее конечная полезность, ее фактическое применение и включенность в систему целей toto coelo расходятся между собой; что нечто наличествующее, каким-то образом осуществившееся, все снова и снова истолковывается некой превосходящей его силой сообразно новым намерениям, заново конфискуется, переустраивается и переналаживается для нового употребления; что всякое свершение в органическом мире есть возобладание и господствование и что, в свою очередь, всякое возобладание и господствование есть новая интерпретация, приноровление, при котором прежние "смысл" и "цель" с неизбежностью должны померкнуть либо вовсе исчезнуть. Как бы хорошо ни понималась нами полезность какого-либо физиологического органа (или даже правового института, публичного нрава, политического навыка, формы в искусствах или в религиозном культе), мы тем самым ничего еще не смыслим в его возникновении, - сколь бы неудобно и неприятно ни звучало это для более старых ушей; ибо с давних пор привыкли верить, что в доказуемой цели, в полезности какой-либо вещи, формы, устройства заложено также и понимание причины их возникновения: глаз создан-де для зрения, рука создана-де для хватания. Так представляли себе и наказание, как изобретенное якобы для наказания. Но все цели, все выгоды суть лишь симптомы того, что некая воля к власти возгосподствовала над чем-то менее могущественным и самотворно оттиснула его значением определенной функции; и оттого совокупная история всякой "вещи", органа, навыка может предстать непрерывной цепью знаков, поддающихся все новым интерпретациям и приспособлениям, причины которых не нуждаются даже во взаимосвязи, но при известных условиях чисто случайно следуют друг за другом и сменяют друг друга. Сообразно этому "развитие" вещи, навыка, органа менее всего является progressus к некой цели, еще менее логическим и наикратчайшим, достигнутым с минимальной затратой сил progressus, - но последовательностью более или менее укоренившихся, более или менее не зависящих друг от друга и разыгрывающихся здесь процессов возобладания, включая и чинимые им всякий раз препятствия, пробные метаморфозы в целях защиты и реакции, даже результаты удавшихся противоакций. Форма текуча, "смысл" еще более... Даже в каждом отдельном организме дело обстоит не иначе: всякий раз с существенным ростом целого смещается и "смысл" отдельных органов - при случае их частичное разрушение, их сокращение в числе (скажем, путем уничтожения средних звеньев) может оказаться признаком возрастающей силы и совершенства. Я хочу сказать: даже частичная утрата полезности, чахлость и вырождение, исчезновение смысла и целесообразности, короче, смерть принадлежит к условиям действительного progressus, каковой всегда является в гештальте воли и пути к большей власти и всегда осуществляется за счет многочисленных меньших сил. Величина "прогресса" измеряется даже количеством отведенных ему жертв; человечество, пожертвованное в массе процветанию отдельного более сильного человеческого экземпляра, - вот что было бы прогрессом... Я подчеркиваю эту основную точку зрения исторической методики, тем более что она в корне противится господствующему нынче инстинкту и вкусу дня, который охотнее ужился бы еще с абсолютной случайностью и даже с механистической бессмысленностью всего происходящего, нежели с теорией воли власти, разыгрывающейся во всем происходящем. Демократическая идиосинкразия ко всему, что господствует и хочет господствовать, современный мизархизм (дабы вылепить скверное слово для скверной штуки) постепенно в такой степени переместился и переоделся в духовное, духовнейшее, что нынче он уже шаг за шагом проникает, осмеливается проникнуть в наиболее строгие, по-видимому, наиболее объективные науки; мне кажется даже, что он прибрал уже к рукам всю физиологию и учение о жизни, продемонстрировав, разумеется в ущерб последним, фокус исчезновения у них одного фундаментального понятия, собственно понятия активности. Под давлением этой идиосинкразии выпячивают, напротив, "приспособление", т. е. активность второго ранга, голую реактивность, и даже саму жизнь определяют как все более целесообразное внутреннее приспособление к внешним условиям. Но тем самым неузнаннои остается сущность жизни, ее воля к власти; тем самым упускается из виду преимущество, присущее спонтанным, наступательным, переступательным, наново толкующим, наново направляющим и созидательным силам, следствием которых и оказывается "приспособление"; тем самым в организме отрицается господствующая роль высших функционеров, в которых активно и формообразующе проявляется воля жизни...
ДРУГАЯ ПЛЯСОВАЯ ПЕСНЬ СОБЛАЗНЁННОГО ЖИЗНЬЮ ОПЬЯНЁННОГО ВЕЧНЫМ ВОЗВРАЩЕНИЕМ
"В твои глаза взглянул я недавно, о Жизнь: сверкало золото в ночи глаз твоих – и стихло сердце мое перед страстным желанием:
– я видел, как золотой челнок сверкал в темных водах, то исчезая, то появляясь вновь, ныряя, всплывая, манил он к себе, золотой челн-качалка!
На ноги мои, рвущиеся в пляс, бросила ты взгляд – смеющийся, вопросительный, жаркий, пьянящий.
Маленькими ручками своими только дважды тронула ты кастаньеты – и вот уже ноги мои ожили, одурманенные пляской.
Пятки отрывались от земли, пальцы ног словно прислушивались, внемля тебе: ибо слух у танцора – в пальцах ног его!
Я устремился к тебе – и попятилась ты от меня; зашелестели, взлетели, взвились на меня извивы волос твоих!
От тебя и от этих змей отпрянул я: и остановилась ты, полуотвернувшись, и страстное желание сквозило во взгляде твоем.
Лукавыми взорами учишь ты меня кривым путям; на кривых путях научаются коварству ноги мои!
Вблизи я боюсь тебя, издали – обожаю; твое бегство завлекает, твой взыскующий взгляд – останавливает: я страдаю, но чего не выстрадал бы я ради тебя!
Ради тебя, чей холод воспламеняет, чья ненависть обольщает, чье бегство привязывает, чьи насмешки волнуют:
– кто не испытывал ненависти к тебе – сковывающей, опутывающей, соблазняющей, ищущей, обретающей! Кто не любил тебя – невинную, нетерпеливую, взбалмошную грешницу с глазами ребенка!
Куда влечешь ты меня теперь, ты – верх совершенства и неукротимости? И вновь убегаешь – сладостная и неблагодарная ветреница!
В танце стремлюсь я за тобой, по малейшему следу, тобой оставленному. Где ты? Подай же мне руку! Дай хоть один пальчик!
Тут пещеры и заросли: можно заблудиться! Стой! Подожди! Разве не видишь ты, как проносятся совы и летучие мыши?
Ты – сова! Ты – летучая мышь! Хочешь дразнить меня? Где мы? Не у собак ли научилась ты выть и отрывисто лаять?
Как мило скалишь ты на меня свои белые зубки, а злые глаза так и сверкают в тени кудрей!
Вот это танец так танец! Я – охотник, кем же хочешь ты быть: моей собакой или серной?
Вот ты и рядом! Еще быстрее, злая попрыгунья! А теперь вверх! И туда! Увы! Прыгая, упал я сам!
О надменная, смотри, – я лежу и молю о пощаде! Более приятными тропами хотел бы идти я с тобой:
– тропами любви через безмолвие пестрых зарослей! Или там, по берегу озера, в глубинах которого танцуют золотые рыбки!
Ты утомилась? Взгляни на вечернюю зарю; а вон – пасутся овцы; разве не чудесно уснуть под звуки пастушьей свирели?
Ты так устала? Я отнесу тебя туда, обними меня! А если ты чувствуешь жажду, я найду чем напоить тебя, только от этого питья откажутся уста твои!
О эта гибкая, проворная змея, проклятая колдунья! Ускользнула! Где ты? А на лице моем остались два красных пятна от прикосновения рук твоих!
Право, устал я вечно быть пастухом твоим! До сих пор я пел тебе, чародейка, а теперь – ты у меня закричишь!
В такт плетке моей будешь ты плясать и кричать! Ведь я не забыл плетку? Нет!"
Так отвечала мне Жизнь, зажимая руками нежные ушки свои: "О Заратустра! Не щелкай так страшно плеткой своей! Ты же знаешь: шум убивает мысли, а ко мне как раз пришли такие нежные мысли!
Мы с тобой оба – вне добра и вне зла, и не творим ни того, ни другого. По ту сторону добра и зла обрели мы остров свой и зеленый луг – мы вдвоем, только я и ты! Поэтому должны мы жить в мире и согласии!
А если мы и не любим друг друга от всего сердца, нужно ли из-за этого сердиться?
Ты же знаешь, что хорошо отношусь я к тебе, а зачастую даже слишком хорошо: и все потому, что ревную тебя к мудрости твоей. Ах, эта мудрость, сумасшедшая старая дура!
Но если мудрость твоя возьмет и покинет тебя, тогда и любовь моя недолго останется с тобой".
Тут Жизнь задумчиво оглянулась вокруг и тихо произнесла: "О Заратустра, ты не слишком-то верен мне!
Ты давно уже любишь меня не так сильно, как говоришь; я знаю, ты собираешься скоро покинуть меня.
Ибо есть старый, тяжелый-тяжелый, гулкий колокол – до самой пещеры твоей доносятся ночью удары его:
– И когда слышишь ты, как он в полночь отбивает часы, ты думаешь между первым и последним – двенадцатым ударом -
– думаешь о том, о Заратустра, что скоро покинешь меня, – я знаю это!"
"Да, – колеблясь, отвечал я, – но ты знаешь также..." – И я сказал ей кое-что на ухо, шепотом, сквозь золотистые пряди ее спутанных, безумных волос.
"Ты знаешь это, о Заратустра? Этого не знает никто".
И смотрели мы друг на друга, и бросали взгляды на зеленый луг; на который опускалась вечерняя прохлада, и рыдали. И в тот раз Жизнь была мне милее, чем когда-либо вся мудрость моя.
Так говорил Заратустра.
РАЗ!
О человек! Внимай!
ДВА!
Что вещает глубокая полночь?
ТРИ!
"Я спала,
ЧЕТЫРЕ!
И от глубокого сна пробудилась:
ПЯТЬ!
Мир глубок! –
ШЕСТЬ!
И глубже, чем думает день.
СЕМЬ!
Глубока боль мира –
ВОСЕМЬ!
И все же радость глубже, нежели скорбь.
ДЕВЯТЬ!
Боль говорит: "Прейди!"
ДЕСЯТЬ!
Но всякая радость жаждет вечности,
ОДИННАДЦАТЬ!
Жаждет глубокой, глубокой вечности!"
ДВЕНАДЦАТЬ!*
Какая же аллитеративная поэзия охуительная! Почему славяне такого не придумали?
Общий шалом.
Кто-нибудь понимает Basic Formal Ontology?
Можете к каждой ветке на пикриле пару-тройку примеров привести?
Может, знаете, где есть подобные пояснения с кучей примеров?
А то я пока не вкуриваю разграничения. Например, как может быть независимый объект, если всё связано со всем, по крайней мере в сознании воспринимающего?
Это я расстрелял Че Гевару,
Это я штурмовал "Ла Монеду",
Я читал приговор комиссару
И подкладывал бомбу комбеду.
Это мой самолет на рассвете
Прикрывал наступление Франко,
И по окнам в Верховном Совете
Это я в октябре бил из танка.
Рабы, чья дурна наследственность -
В истерике бьетесь напрасно вы!
Беру на себя ответственность
За каждого мертвого красного.
И да не дрогнет рука,
Разившая политрука
На этой столетней войне:
Ответственность ваша - на мне!
Ради всех, кто замучен в ГУЛАГе,
Ради душ, опоганеных зоной,
Там, где реют кровавые флаги,
Я всегда буду пятой колонной.
Буду в натовском каждом приказе,
В пуле, в бомбе, в крылатой ракете,
До тех пор, пока красные мрази
Не исчезнут на этой планете.
Пусть ломится в хлев посредственность
В угаре холуйства заразного -
Беру на себя ответственность
За каждого дохлого красного!
И да не дрогнет рука,
Разящая политрука
На этой священной войне:
Ответственность ваша - на мне!
Тут что-то по-менеджерски написано.
Следовательно, надо смотреть руководства (по применению этого) для менеджеров: https://discovery.ucl.ac.uk/id/eprint/10116888/1/BFO_AddictO.pdf
>>161784
... так ты отсюда (из этого документа) и взял картинку - в чём вопрос тогда? в этой же статье примеры и есть на ветки
Я ленивый и надеялся получить общедоступный пример на пальцах от бывалых.
таких бывалых тебе лучше поискать в каком-нибудь Boston Consulting Group тогда, потому что это не те онтологии, которыми мучаются всякие Харманы и Бодрийяры, а сугубо прикладные схемы сущностей (из которых стандартная для бизнесов это, возможно, BORO), которые в первую очередь используются и разрабатываются для КИС систем
Чел, твоя онтология не имеет ни какого отношения к философской онтологии.
Речь шла о юридическом образовании. Российское и в лучшие-то годы ничего не стоило в странах первого мира, а теперь является чем-то средним между анекдотом и постыдным фактом биографии.
С экономическим (культурой) - то же самое:
Советская математика и экономическая теория в прошлом веке: Историческая переоценка.
Как авторитарные режимы влияют на научные исследования в области экономики? И как экономическая теория может выжить под идеологическим давлением? Математика в СССР оставалась конкурентоспособной на международном уровне и породила множество идей, которые были подхвачены и сыграли важную роль в экономической теории. Однако эти же идеи игнорировались или принимались советскими экономистами лишь фрагментарно, несмотря на усилия влиятельных ученых изменить повестку дня экономических исследований. [В статье] Этот контраст рассматривается в более резком свете путем изучения работ советских математиков в области оптимизации, теории игр и теории вероятностей, которые использовались в западной экономике. Хотя интеллектуальный обмен через «железный занавес» способствовал развитию формального аппарата моделирования, экономика могла процветать только в интеллектуально открытой среде, отсутствовавшей при советской власти.
https://www.hse.ru/data/2014/01/10/1340166743/WP6_2013_05_ff.pdf
Мне даже моя мать говорит, чтобы остерегался женщин, не открывал им своего сердца, при этом она сама женщина и говорит чтобы я ей всё рассказывал, что это, парадокс?
это соблазн, чел
строй границы, будь мужчиной
созависимость и инцестуозное совращение
Границы для омежек, мужчинам они не нужны, у них есть воля.
2) Нужно ли познать все части, чтобы познать целое?
>1) Может ли часть познать целое?
Может, частично.
>2) Нужно ли познать все части, чтобы познать целое?
Вообще нет, но иногда да.
Надо ли тебе выпить всю воду мира, чтобы познать органолептические свойства воды?
>Вообще нет, но иногда да.
Наоборот: вообще да, но иногда не обязательно.
фикс
>from its explanatory power
>thinking is bad
Бог не всеведущ. Существуют границы познания, которые даже Он не в силах преодолеть.
Тем более какой-нибудь AGI или сверхчеловек - всё равно рано или поздно упрётся в пределы власти.
Как я могу быть нормисом, когда придумал новое слово - философолух, которое даже не гуглится, то есть я первый его использовал, я буквально творю смыслы, рождаю понятия, пока ты горишь жопой.
NB: проективная геометрия против евклидовой, горизонт, точка на горизонте - и понятие "бесконечности" как таковое.
Трансцендентальный. Ещё Кант считал что евклидовы пространства даны нам a priori... ну не глупость ли?
>Ещё Кант считал что евклидовы пространства даны нам a priori
Аргументировал, ты слит, такой херни Кант не писал.
Пока взамен не предложишь что-то конструктивное - не слит даже близко.
Я тебя про Гегеля спрашивал, мне не нужен сам Кант. При Канте такого понятия как евклидова/неевклидова геометрия не существовало, хотя бы потому что Лобачевский еще не открыл их.
>если я не знаю слова обозначающего явление, то я о этом явлении (или вещи) не могу даже помыслить
Сразу видно - настоящий мыслитель.
Не можешь, но здесь дело в том, что ты банально не знаешь чем эмпирическое пространство отличается от пространства как формы созерерцания. Неуч, ты вообще зачем пытаешься в бычку?
Потому что ты даун, высрал кал и выставил меня виноватым в нем же
Но ведь срешь здесь ты а не я. До сих пор от тебя не было ничего конструктивного, - только агрессия да отрицания.
Опять шизики нео-кантианцы пишут про какой-то трансцендентальный метод.
Снова (пассивная) агрессия. Почему ты такой (по-жизни) униженный?
Завтра когда ты будешь в школе я буду кувыркаться с твоею мамашкой
Шизик это Кант, у которого женщины объекты это видимость к которым нет никакого доступа (зато есть доступ к себе - с последствиями в виде философии околосолипсизма).
Спиноза как мыслитель - много лучше.
Она мне говорила что ты любишь когда тебя ебут страпоном в жопу и наступают на твои яички, малыш.
Ну и нормально, вот кто был настоящим хикканом и ТННщиком, не то что ваши мейнстримные чурки
Вся французская философия идейно продолжает арабскую с ее фатализмом, взять хотя бы механицистов...
> Если есть граница познания (а они есть - согласно пикрилу) - то есть и граница степени свободы. Отсюда - в конечном счёте - фатализм.
А должно быть как? Ницшевское "ух я тебе покажу вечность ёбанная"?
Маргинал - это новый нормис. Эту класеку уже знать надо! 2х22 век на дворе гиперпространстве.
Тебя же правда слили. Тебе предъявили, что ты не знаешь чем эмпирическое пространство отличается от пространства как формы созерерцания. Что ты не парировал, а пропустил, позорно перейдя на личности: «Почему ты такой обиженный?»
Теперь ты опущен по философским понятиям.
Мудрость: это кажется черни чем-то вроде бегства, средством и искусством выходить сухим из воды; но истый философ - так кажется нам, друзья мои? - живет «не по-философски» и «не мудро», прежде всего не умно, и чувствует бремя и обязанность подвергаться многим испытаниям и искушениям жизни: он постоянно рискует собою, он ведет скверную игру...
Нельзя мыслить "логически" и рационально, живя среди черни. Рациональность группы стада и его "здравомыслие" ведут всех одиночек (как "неудавшихся" - подобно насилию над Христом, так и "удачных" - группа стадо - ненавидит) к бессмысленной погибели. Порой даже к суициду.
Когда как (истинные virtu-добродетели:) мужество, прозорливость и смышлёность (угадывать истины) такими глупостями не грозят никогда (но не страхуют, конечно, от опасности, - что есть предпосылка обоих суждений).
Я не могу воспринимать философов омежек, которые даже бабу не смогли завалить. У них философия зашкваренная. Даже философами их не считаю, неудачники коупящие. Воспринимаю только чедов. Как вы их читаете вообще?
Пример из реальности: ни один рационалист не предвидел СВО (о чём они все активно жаловались в своих выступлениях - что шизы (и "шизы") оказались более правы чем они - что "рациональность" (для рационалистов - без кавычек) их подвела, сука такая - но взамен ничего вроде бы и нет).
>а они есть - согласно пикрилу
Бля, там буквы английские, сложнаа. Но я уверен, что там хуета. Нет границы познания, у человеческого тела тока может. Отвечаю те, и текста не нужны пидорские.
Текст определяет границы познания для Бога, чел. Причём тут имманентные ограничения?
Ты опущен. С тобой никто серьёзно дискутировать больше не будет, ты неприкасаемый. Маму твою ебал. Сосала мне долго. В жопу ебал и пизду.
>стадная логика
Проблема твоего бриколяжа и науки-тотального в том, что тот кто вчера чед, сегодня - омега (и наоборот).
Причём это работает с любыми еерархиями: все чеды суть омежки - и все омежки суть чеды, - что не верифицируют всю эту псевдо-протоповскую мораль как валидную - это в себе - уже философия - а значит - коупинг... перед лицом безвластия и рабского положения перед соблазном и женщиной.
Попробуй стать выше этого, чел.
Ты зачем сам с собой разговариваешь? Не ори на экран, дубина. Таблетки тебе завтра подвезут.
Какой текст, йопта. Ты чё, думаешь Бог текстом мыслит? Он вряд ли мыслит ваще, тупа чувствует или ещё какая-нить трансцендентная хуйня.
> Подобно тому как нынче читатель не прочитывает всех отдельных слов (или же слогов), помещенных на странице, а скорее выбирает случайно из двадцати слов приблизительно пять и «отгадывает» относящийся к этим пяти словам вероятный смысл, - совершенно так же и мы, рассматривая, скажем, дерево, не отдаем себе точного и подробного отчета, каковы его листья, ветви, цвет и вид; нам гораздо легче создавать при помощи фантазии некое подобие дерева. Даже переживая что-нибудь необычайное, мы поступаем все так же: мы выдумываем себе большую часть переживаемого, и нас едва ли можно заставить смотреть на какое-нибудь событие не в качестве «изобретателей». Все это значит, что мы коренным образом и издревле привыкли ко лжи. Или, выражаясь добродетельнее и лицемернее, словом, приятнее: мы более художники, нежели это нам известно. - Часто среди живого разговора, в зависимости от мысли, которую высказывает мой собеседник или которая кажется мне вызванной в нем мною, я вижу его лицо так отчетливо, вижу в нем такое тонко определенное выражение, что степень этой отчетливости далеко превосходит силу моей зрительной способности, - значит, тонкость игры мускулов и выражение глаз должны быть в данном случае присочинены мною. По всей вероятности, у моего собеседника было совершенно иное выражение лица или не было вовсе никакого.
Да-да, ты суперсимулякр, - это (ты) - есть сама Истина (во плоти). Поздравляю тебя с этим приобретением.
>что тот кто вчера чед, сегодня - омега (и наоборот).
Нет, паутина какая-та, запутать меня пытаешься, паук ебанный. Чед есть чед, омежка есть омежка, ничё сложного. Иногда меняются, но тогда можно начинать котировать, видно же сразу, что это уже не омежка пишет.
Минут 30 сосала. Бля, она стрёмная, старая, спустить никак не мог ей в рот.
Здесь нет ничего сложного. Ты каблук и твоё положение в обществе решают (пауки?) женщины - на это и ты, и твои воображаемые чеды и омеги - согласились сами (а ведь это действительно так - следовать такой морали или действовать по-иному, не находясь во власти и среди заблуждений этой морали, - это твоё решение).
Я же тебе ничего особого не предлагаю. Но если хочешь быть на побегушках - валяй. Я не против.
Жёстко же тебя унижали, пчел. Я полагаю тебя ебал твой отец и брат и дядя, вместе с твоей матерью, заодно, ещё и продавали тебя педофилам. Жалкая участь. Даже - печальная...
По крайней мере "жиды" (?) и иезуиты - люди. Людей создал Бог. Следовательно?
Бля, чел, слишком много букв. Напише мне короче плиз. Не осилил.
Спустил короче в рот ей свою сперму и противно стал. Нахуй я её вообще ебал, маму твою?
>Людей создал Бог
Ты думаешь жидов создал Бог? Я сильно сомневаюсь.
Нет, ты заблуждаешься. Когда-то я действительно был рабом общества и его морали, по незрелости, безопытности. Но потом, после жестоких самоистязаний я всё понял, и освободился. И чистой волей и насколько возможно чистым разумом пришёл к тому как к истине, что если ты бабу завалить не можешь - ты ваще лошок бля. Нахуй ты по земле ходишь, если даже бабу завалить не можешь? Это не те лично, а ваще.
Я тебе русским языком объясняю: бабу завалить (да хоть тридцать, баб этих, и женщин тоже) - не достаточно.
Да одной хватит, чтоб лошком не быть. Ну если ни одной завалить не можешь - ну совсем же лошок. Ты спорить что ли будешь с этим?
>зелено и толсто
Вообще забавно как дегенерат, якобы утончённо изучающий и разбирающийся в, прости меня Иисус, Иммануиле Канте, начинает срать такими пастами за которые в приличном обществе просто закрывают в дурку чуть ли не навсегда, или делают ещё чего хуже.
Сразу показывает уровень™ (и даже если такой ход используется якобы для троллинга - это тоже показывает, что автор - недалёкий доходяга, не умеющий ни в троллинг, ни в, собственно, Канта и философию впридачу).
Знаешь, когда подрочишь люто на пиздец какой-то, чувство такое к себе мерзкое, саморазочарование. Вот когда я маме твоей в рот спустил, такое же было.
Я не про мужчину говорю, это совсем другое же. Я про не быть лошком, чтобы текста философские твои не западло читать было хотя бы.
Лох - это понятия для лохов же.
>это совсем друго
Это самое важное. (И это включает в себя то, что ты считаешь чем-то особенным (или нет, тут не знаю).)
Вообще, если рассуждать как ты делаешь, то надо ещё одно условие ввести: чтобы не быть "лошком" - надо хотя бы раз кого-то убить (человека). Иначе - говно твои рассуждения, и вся твоя философия.
Убить легче, чем бабу завалить же. Чё там, одно движение руки, любой лошок даже справится.
Слушай, ну сам посуди. Ницше пишет о сверхчеловеке, все эти текста про львов, овец, зверей у водопоя, обезьяне-человеке. Ну он же лошком был, симпил тянке некрасивой, а она его куколдила, а по вечерам люта дроча писал что женщина - это счастье. Ну как можно философию такого человека воспринимать? Но это же коупинг чистой воды. Как можно воспринимать философию, рождённую из фрустрации и лошковости? Ето унтерфилософия.
Я имел в виду, что для (настоящего) мужчины убийство и секс - вещи одинаково простые и доступные.
Причём тут Ницше? Зачем ты его сюда приплетаешь как демократ Навального?
Как только касты уничтожили сразу индусы из низших каст засрали улицы говном кек
Я не знаю, что ты имел в виду, и опять говорю, что мужчина это совсем другое.
Ну как можно воспринимать философию, рождённую из коупинга. Это не философия нихуя, это коупинг и есть в сути.
Разве не все индусы из всех каст по традициям на улицах не срут?
Кастовая система никуда не исчезала. Добавилась только каста "учёных" (инженеров и прочих).
>>161979
Я банально не понял почему ты выставляешь секс и вообще власть над женщиной как что-то затруднительное. Это же - элементарное.
Ты же не считаешь, что ходить прямо так же сложно как водить машину? Наверняка и это, и умение выпить водки из горла для тебя вещи одного уровня сложности.
>>161980
Если ты о Ницше - ему разных жён подгоняли, и лично к нему поклонницы проявляли внимание, - он просто отказывался. Так что в его случае надо делать уточнение - что ему не дала плохая, негодная, поехавшая башкой баба.
Спрашивается, это вообще моветон? Почему это плохо - не иметь возможности либо специального умения завалить в постель психически больную и вообще никак не годную бабень? Ведь это не женщина - это нечто среднее, бесполое даже...
>переживая этот опыт унижения
>>161982
>Если ты о Ницше
Если ты насчёт Козимы Вагнер - то тут ты бесспорно прав. Ну да хуй в итоге, с этим Ницше, впрочем. Единственная польза - он какие-то сводки выдавал по прочтённой научной периодике, разве что. Типа вот как чатжпт краткие содержание по запросу выдает - так и он на все темы так же, с помощью книжек, делал. Философский работник, короче. Не более...
>ему разных жён подгоняли
Мамка с сестрой невесток приводили?
>и лично к нему поклонницы проявляли внимание
Как к Гарику Харламову или учённому?
>Я банально не понял почему ты выставляешь секс и вообще власть над женщиной как что-то затруднительное
Я не выставляю. Не моя философия рождена из этих проблем.
>Не моя философия рождена из этих проблем.
Ты только о них и говоришь. Как будто больше нет ничего другого.
> когда как очевидно что "разумность" это неокортекс, и отделять его от остального даже концептуально - полная шизофрения (всё равно что пытаться отделить мезолимбику от мезокортикальных - навсегда)
> если душа и существует, то только как «смертная душа», как «множественность субъекта» (пускай и «языкового», то есть могущего быть интертекстуально и внетелесно - как результат работы тела) и «душа как общественный строй инстинктов и аффектов» (где «инстинкты» это попросту "отделы мозга" (или тела), как и «аффекты», что головного, что спинного, что в совокупности (энактивизм), что "экзокортикально" (но всё равно - телесно); короче - «инстинкт» - это метафора (сгущение множества смыслов - синкретически - в одно означающее - так же и «аффект», но с поправкой на околоэмоциональное значение))
> мы не можем спуститься или подняться ни к какой иной «реальности», кроме реальности наших «инстинктов» — ибо мышление есть только взаимоотношение этих «инстинктов»
> Нашему сильнейшему «инстинкту», тирану в нас, подчиняется не только наш разум, но и наша совесть.
> каждый физически существующий элемент прежде всего хочет проявлять свою силу - сама жизнь есть воля к власти этому: жизнь есть только одно из косвенных и многочисленных следствий этого
> бытие есть нечто, обладающее той же степенью реальности, какую имеют сами наши «инстинкты», — как более примитивная форму мира «инстинктов» и «аффектов», в которой еще замкнуто в могучем единстве все то, что потом в органическом процессе ответвляется и оформляется (а также, разумеется, становится нежнее и ослабляется — ), род жизни «инстинктов», в которой все органические функции, с включением саморегулирования, ассимиляции, питания, выделения, обмена веществ, еще синтетически вплетены друг в друга, — проформа жизни
> Допустим, наконец, что удалось бы объяснить совокупную жизнь наших «инстинктов» как оформление и разветвление одной основной формы воли — именно, воли к проявлению силы, как гласит моё положение; допустим, что явилась бы возможность отнести все органические функции к этой воле к проявлению силы и найти в ней также разрешение проблемы зачатия и питания (это одна проблема), — тогда мы приобрели бы себе этим право определить всю действующую силу единственно как волю к проявлению силы. Мир, рассматриваемый изнутри, мир, определяемый и обозначаемый в зависимости от его «интеллигибельного характера», был бы «волей к проявлению силы», и ничем, кроме этого.
как можно в 2к2х серьёзно относиться к Канту - для меня навсегда останется загадкой... исключая случаи умственной отсталости на уровне целых культур, конечно
что вполне допустимо как концепция - учитывая нынешний уровень развития большинства наук (кроме физмата, и прочих технических, скорее всего) в РФ и СНГ
Старая теологическая проблема «веры» и «знания» - или, точнее, «инстинктов» и разума, - стало быть, вопрос, заслуживает ли «инстинкт» при оценке вещей большего авторитета, нежели разум, ставящий вопрос «почему?», требующий оснований, стало быть, целесообразности и полезности, - это все та же старая моральная проблема, которая явилась впервые в лице Сократа и еще задолго до христианства произвела умственный раскол. Правда, сам Сократ сообразно вкусу своего таланта, таланта превосходного диалектика, встал сперва на сторону разума; и в самом деле, что же он делал в течение всей своей жизни, как не смеялся над неуклюжей неспособностью современных ему знатных афинян, которые, подобно всем знатным людям, были людьми «инстинктов» и никогда не могли дать удовлетворительных сведений о причинах своих поступков? Напоследок же, втихомолку и втайне, он смеялся и над самим собою: при самодознании и перед лицом своей более чуткой совести он нашел у себя то же затруднение и ту же неспособность. Но к чему, сказал он себе, освобождаться из-за этого от «инстинктов»! Нужно дать права им, а также и разуму, - нужно следовать «инстинктам», но убедить разум, чтобы он при этом оказывал им помощь вескими доводами. В этом-то собственно и заключалась фальшь великого таинственного насмешника; Сократ довел свою совесть до того, что она удовлетворялась своего рода самообманом; в сущности, он прозрел иррациональное в моральном суждении. - Платон, будучи более невинным в таких вещах и не обладая лукавством плебея, употреблял все силы - величайшие силы, какие только проявлялись до сих пор философами! - чтобы доказать себе, что разум и «инстинкты» сами по себе идут к одной цели, к добру, к «Богу»; и со времен Платона все теологи и философы стоят на том же пути - т. е. в вопросах морали до сих пор побеждал «инстинкт», или, как это называют христиане, «вера», или, как я называю это, «стадо». Следовало бы исключить отсюда Декарта, отца рационализма (а значит, деда революции), который признавал авторитет за одним разумом, - но разум есть только орудие, а Декарт был поверхностен...
Внеморальность/имморализм: когда «инстинкты», которые позже получают почётные имена «добродетелей» и в конце концов почти совпадают с понятием «нравственности» - не принадлежат к числу (известных) моральных ценностей.
(В лучшие времена Рима сострадание, например, не называлось ни добрым, ни злым, ни нравственным, ни безнравственным; и если даже подобный поступок удостаивался похвалы, то с этой похвалой, однако, прекрасно уживалось нечто вроде невольного презрения, именно, при сравнении его с каким-нибудь таким поступком, который споспешествовал благу целого, или rei publicae.)
Если можно было бы вообще уничтожить опасность, уничтожить причину боязни, то вместе с тем была бы уничтожена и стадная мораль: она стала бы уже ненужной, она сама считала бы себя уже ненужной! - Кто исследует совесть нынешнего европейца, тот найдёт в тысяче моральных изгибов и тайников одинаковый императив, императив стадной трусости: «мы хотим, чтобы когда-нибудь настало время, когда будет нечего больше бояться!» Стремление и путь к этому «когда-нибудь» называется нынче в Европе «прогрессом»
Матери морали: страх/тревога и надежда/желание (стадная мораль есть в первую очередь мораль трусости).
Едва ли что-нибудь может причинить больше страданий, чем некогда увидеть, разгадать, прочувствовать, как выдающийся человек выбился из своей колеи и выродился. А кто наделён редкой способностью прозревать общую опасность, заключающуюся в том, что сам «человек» вырождается, кто, подобно нам, познал ту чудовищную случайность, которая до сих пор определяла будущность человека, - в чём не была замешана не только рука, но даже и «перст Божий»! - кто разгадывает то роковое, что таится в тупоумной незлобивости и доверчивости «современных идей», а ещё более во всей христианско-европейской морали, - тот испытывает такую тоску и тревогу, с которой не сравнится никакая другая.
Он охватывает одним взглядом всё то, что при благоприятном накоплении и росте сил и задач ещё можно было бы взлелеять в человеке, он знает всем знанием своей совести, как неисчерпаем ещё человек для величайших возможностей и как часто уже тип «человек» стоял перед таинственными решениями и новыми путями; ещё лучше знает он по самым мучительным своим воспоминаниям, о какие ничтожные преграды обыкновенно разбивались в прошлом существа высшего ранга, надламывались, опускались, становились ничтожными! Общее вырождение человека, вплоть до того «человека будущего», в котором тупоумные и пустоголовые социалисты видят свой идеал - вырождение и измельчание человека до совершенного стадного животного (или, как они говорят, до человека «свободного общества»), превращение человека в карликовое животное с равными правами и притязаниями возможно, в этом нет сомнения! Кто продумал когда-нибудь до конца эту возможность, тот знает одной мерзостью больше, чем остальные люди, - и, может быть, знает также новую задачу!
> Допустим, наконец, что удалось бы объяснить совокупную жизнь наших «инстинктов» как оформление и разветвление одной основной формы воли — именно, воли к проявлению силы [zur Macht], как гласит моё положение; допустим, что явилась бы возможность отнести все органические функции к этой воле к проявлению силы и найти в ней также разрешение проблемы зачатия и питания (это одна проблема), — тогда мы приобрели бы себе этим право определить всю действующую силу единственно как волю к проявлению силы. Мир, рассматриваемый изнутри, мир, определяемый и обозначаемый в зависимости от его «интеллигибельного характера», был бы «волей к проявлению силы [zur Macht]», и ничем, кроме этого.
И даже у Канта или его критика Делёза всё сводится к "проявлению силы" ("способность" из диалога Софист - у Платона): у Канта - это "возможность" ("possible", от словам "мочь", то есть "capable"), у Делёза это - "виртуальность" (от аналогичного понятия, см. пикрил), причём в этом понятии уже заключено и эссенция понятия "явление" (как результат "проявления").
>>162007
... а что же это всё, по существу, такое? утончённый спинозизм... Ницше опять перевирает чужое.
>Дионис и Заратустра поют песни Луне (перед разговором с Бисмарком)
>Наша порнография определяется пока ещё слишком узко. У непристойности поистине бескрайнее будущее.
Культура десублимации видимостей: все здесь материализуется в самом что ни на есть объективном виде. Порнокультура по преимуществу, поскольку везде и всегда нацелена на механизмы реального. Разве не порнокультура эта идеология конкретности, фактичности, потребления, абсолютного превосходства потребительной стоимости, материального базиса вещей, тела как материального базиса желания? Одномерная культура, где кульминация всего — конкретика производства или удовольствия — нескончаемый труд, бесконечное механическое совокупление. Непристойность этого мира в том, что ничто здесь не оставлено видимостям, ничто не предоставлено случаю. Всё здесь — очевидный и необходимый знак. Это мир куклы с половыми признаками, которая умеет делать пи-пи, говорить, а когда-нибудь и любовью сможет заняться. Реакция маленькой девочки: («Моя сестрёнка умеет всё то же самое. Вы не подарите мне настоящую?») «Правда ли, что боженька находится везде? Но я нахожу это неприличным!»
Это выживание
А распространение генов это помощь в выживании, ведь твои дети будут тебя защищать и ты сможешь выжить
Вся человеческая культура основана на инстинкте самосохранении, во всех религиях существует понятие бессмертии и человек стремится к нему
Поэтому человек стремится прожить дольше, создает технологии чтобы реализовать бессмертие
Стремится к бессмертию
> Главный биологический смысл
В биологии нет смыслов, а есть питание, размножение и т.п. Через это вводится жизнь и смерть индивида. Через них вводится понятие вида, биоценоза и пр.
>смысла нет
>называет смысл
если есть драйв смысл, то есть и ценности цель
языковая теория Ницше: как я это назову - так оно и затанцует полетит!
не Э а У! пиши правильно.
>Дайте себе труд сопоставить философское жизнепонимание Канта и Платона по пунктам, и вы увидите очень простой рецепт кантианства: сохраняя платоновскую терминологию и даже связь понятий, Кант берет жизнепонимание Платона и меняет пред ним знак — с плюса на минус. Тогда меняются все плюсы на минусы и все минусы на плюсы во всех положениях платонизма: так возникает кантианство… Мысль Платона — существенно культо-центрична. Это, в сущности, не более как философское описание и философское осознание мистерий… Так называемая философия Платона есть философия культа — культ, пережитый глубоким и мудрым мыслителем. Не без причины наиболее существенные вопросы Платон излагает уже в форме мифов, за многими из которых явно скрываются переживания, — например, в «Федре», в «Государстве», повествованиях об Ире и др. Таковы мифы-притчи Платона. Следовательно, — философский замысел Канта, т. е. отрицание замысла Платона, — не более как отрицание культа, и, значит тем самым Кант от культа тоже отправляется и культом всецело держится, но ориентируясь на нем не положительно, как Платон, а отрицательно — не к нему устремляясь, а боясь попасть на него, как пират, избегающий гавани…